Шрифт:
Он замолчал, но сейчас Валентина не сомневалась ни секунды, что граф не спит.
— Дору умеет любить, — проговорила она, запинаясь. — Я не знаю, как объяснить вам это… Просто поверьте мне…
Он ничего не сказал больше, и пять минут они пролежали в полной тишине. Валентине казалось, что она тоже не дышит.
— Если вдруг решишь открыть ставни, подумай несколько раз, — тихо проговорил Александр Заполье бесцветным голосом.
— О чем? — спросила Валентина, чтобы не молчать в новую, сильно затянувшуюся, паузу.
— О любви. Вдруг Дору будет тяжело потерять отца, которого он никогда не любил. Как и его мать.
— Зачем вы так говорите? — она даже не успела поднять в конце вопроса голос, как граф закричал:
— Потому что я не привык лгать! Как он… Я просто хочу, чтобы ты не разочаровалась в своем выборе…
— А вы, вы жалели…
Она не договорила вопрос, но граф и без слов все понял.
— Да, я не должен был покупать себе жену, — ответил он снова тихо. — Если я хотел помочь, то должен был просто дать им с матерью денег. Но я не хотел помогать. Я хотел девушку, которая не испытывала ко мне ничего, кроме презрения.
— Послушайте, граф… — он не пошевелился, но Валентина шестым чувством поняла, что вампир повернул к ней голову. — Если вы мне не доверяете, можете закрыть ставни на замок…
Он хмыкнул, очень тихо, но ответил равнодушно-спокойным тоном:
— Во сне я буду казаться действительно мертвым, но при этом буду чувствовать каждое твое движение, так что не вздумай слезать с кровати раньше меня, а то я могу заподозрить неладное… И тогда тебя не спасет даже Божья Матерь… А сейчас спи. Я не хочу больше говорить. Я все сказал. Больше говорить нам с тобой не о чем.
Валентина ничего не ответила, закрыла глаза, хотя и понимала, что не уснет. Заботливый слуга не положил в чай вместе с мятой снотворного. А зря…
Глава 15 "Кровавые развлечения"
Вспоминать тот закрытый клуб не хотелось, но в темноте, наедине с графом Заполье, воспоминания о трагической ночи с его сыном так и лезли в голову Валентины.
— Как ты дошел до всего… этого? — она не могла подобрать правильного названия тому, что творили эти люди ночью при закрытых окнах, в комнатах с притушенным светом.
Она просидела за столиком полчаса, принюхиваясь к своему стакану, хотя в мохито вряд ли можно было незаметно подмешать кровь, не испортив цвета. Валентина бы уловила даже малипусенький оттенок — акварелист, она спешила поменять воду даже после обычного ополаскивания кисточки. Новый знакомый исчез почти сразу, как привел ее сюда, и сейчас вернулся и присел напротив, как ни в чем не бывало.
— Странное развлечение… — добавила она, не получив от Дору никакого ответа.
— Бывают развлечения поопаснее…
Он глядел мимо нее, то и дело провожая кого-нибудь глазами. Разных людей: мужчин, женщин, в костюмах, без, в масках, с открытыми лицами… Рассматривал посетителей и ни разу не взглянул на девушку, которую вытащил на свидание в такое идиотское место. И Валентина в который раз задалась вопросом, что она вообще тут делает. Пошла в притон с парнем, который лет на пять ее младше, так еще и больной на всю голову, в которой для нее не находилось вообще никакого места. Наверное, она просто ухватилась за возможность не возвращаться в пустую квартиру.
— Чем еще ты увлекаешься? — Она улыбнулась, когда Дору наконец взглянул ей в лицо. — Из необычного…
— Я гоняю на мотоцикле. Но это, наверное, обычно, да?
В голосе Дору прозвучало смущение, и Валентина поспешила ответить:
— Смотря на какой скорости…
— На большой.
— Тогда это даже опаснее, чем играть в вампира… — она продолжала крутить стакан, коктейль в котором от ее рук должен был уже закипеть.
— Отец тоже так считает.
— Ты хочешь сказать, что он в курсе про все это? — Валентина проследила за взглядом Дору, который снова разглядывал посетителей.
— Он меня к этому и приучил…
Валентина обернулась, вдруг испугавшись, что за ними следят: может, Дору боится быть пойманным отцом.
— Твой отец тоже здесь? — спросила она совсем шепотом. Здесь шептались все, и в гуле голосов потерялся бы даже крик, но тянуться к уху собеседника, как делали другие парочки, Валентина не собиралась.
— А тебя это волнует? — Дору все прекрасно слышал и даже взглянул ей в глаза.
— Вам бы было, о чем поговорить с отцом за бокалом… вина. Почему ты не пьешь?