— Я сожгу их, не переживай, — добавил Дору. — Они не попадут в руки моему отцу.

— Я не боюсь приворотов, — уверенно заявила Валентина. — Твой отец четко объяснил, что сбывается лишь то, во что свято веришь.

— И вампиров ты тоже не боишься, ведь они всего лишь вымысел. Перестанешь в них верить, и они исчезнут… Как в сказке!

Он закрыл дверь, но Валентина не стала запираться. Сказка перестала быть сказкой — и никакие засовы ее не спасут. Завтра ночью все решится. Она скажет графу Заполье, что согласна родить для него внука, но для этого он должен помочь ей уйти из замка. А на свободе она уже подумает, как обезопасить себя от вампиров. Ну серьезно, не потащат же они ее в замок силком. Зачем? Когда вон клубы забиты добровольными донорами…

Но серебряную рубашку Валентина все же надела, когда избавилась от шерстяных вещей и желания разодрать себе тело подстриженными ногтями. Она лежала и думала, как ни странно, об Эмиле. Из всей этой троицы он вдруг начал казаться пленнице самым безобидным. Но когда он явился к ней в квартиру, чтобы вручить документы по погашенному кредиту, она так не думала. Как и всю дорогу в Румынию, которую они провели вместе. Ночью за рулем Ситроена сидел он, а днем — она, борясь с желанием открыть багажник, в котором спал вампир.

Смелости не хватило, и Валентина бесспорно жалела об этом. Сейчас, лежа в чужой кровати и вспоминая, как в темноте припарковалась на обочине, резво вышла, оставив водительскую дверь открытой, а потом над багажником простояла лишнюю минуту, оттягивая неизбежную встречу с ужасным вампиром.

— Добрый вечер…

Эмиль высунул ноги наружу и потянулся, не разгибая рук, потому что вытягивать их было некуда.

— Как спалось? — поинтересовалась Валентина, отступая от машины, чтобы вампир мог выбраться из багажника.

— Великолепно, — в голосе Эмиля не слышалось сарказма. — Давно так хорошо не высыпался.

— Ничего не затекло? — спросила смертная, не думая, что хамит. Она видела, как вампир забирался в багажник: цирковой артист позавидовал бы его пластике.

— Затекать нечему, — усмехнулся Эмиль уже не так добро. — Багажник намного комфортнее ящика для сноубордов, которым иногда приходится пользоваться в дороге.

Эмиль спрыгнул на асфальт и потянулся на этот раз совсем как живой человек.

— Можешь поспать, — бросил он, залезая на место водителя.

— Я не буду спать в багажнике! — выкрикнула она, резко захлопнув крышку.

— Я говорил про заднее сиденье, — Взъерошенная голова Эмиля высунулась из окна. — Залезай скорее, а то замерзнешь.

— Я лучше вперед сяду.

Но как только она открыла пассажирскую дверь, Эмиль перехватил ее руку, не позволив залезть в машину.

— Тогда погоди! Дай мне допить кофе.

Она в страхе отпрыгнула от Ситроена и обхватила себя руками, с опаской наблюдая, как Эмиль с довольным видом сосет из термоса кровь. Он тоже не сводил с нее глаз, спустив солнцезащитные очки на самый кончик носа. Он смотрел настолько пристально, что у Валентины непроизвольно зачесалась шея, и она машинально поправила шарф.

— А ты действительно никогда не кусал людей? — спросила она почти шепотом. — Как это делают вампиры в фильмах.

— Не кусал, но это не значит, что мне этого не хочется. Даже вот прямо сейчас, — он мило улыбнулся, не обнажив клыков. — Ты дрожишь? Ты меня боишься?

— Просто на улице слишком холодно, — поежилась Валентина и заметно вздрогнула, когда Эмиль улыбнулся еще шире, демонстрируя клыки. — Но ты ведь не разрушишь планы своего любимого брата?

— Конечно же, нет. Со мной ты в полной безопасности. Поехали!

Она осторожно села в собственную машину, пристегнула ремень безопасности и уставилась на дорогу. Вдруг спинка сиденья откинулась назад да так неожиданно, что Валентине показалось, что она падает в бездну. Эмиль навис над ней и прошептал:

— Спи.

Она даже не успела испугаться: веки слишком быстро закрылись, и она провалилась во мрак. И сейчас снова воспоминания притянули сон, в котором был Эмиль, и она призвала его на помощь — он прав, только рядом с ним возможно чувствовать себя хоть в какой-то безопасности. Дору намного опаснее… А сейчас, чтобы обезопасить себя, лучше отдернуть портьеры и впустить в комнату спасительный солнечный свет. Увы, его не было — за окном валил снег. Валентина спиной чувствовала его холод — точно ей за шиворот бросили целую пригоршню, и та медленно таяла, стекая по позвонкам звонкими каплями. В ушах звенело, в висках ломило. От постоянного недосыпа. Необходимо уснуть, хотя в вампирском замке сон не бывает целительным, и очень и очень странно, что в этом зверском холоде она до сих пор не простыла.

В тишине вымершего замка сердце стучало громче часов. Валентина тяжело вздохнула и вернулась под одеяло — который час не поймешь, телефон давно разряжен. Нервным движением она стянула с плеч шаль и кинула на соседнюю подушку. Почти сразу стало холодно, и она вновь потянулась за ней, но нащупала нож… Валентина щупала его долго, пока наконец не поняла, что он настоящий. Тогда она вскочила, скинув одеяло, и повернула к подушке голову — с ужасным скрипом: серебро клинка зловеще сверкнуло в лунном свете, руки задрожали, и она быстро сунула нож обратно под подушку — не глубоко, чтобы было легко достать, когда придет время…