–  Госпожа Нарен… позвольте… вас… на танец…

Я, признаюсь, опешила.

–  Вы это на спор делаете, что ли?
– спросила я. А что, вполне вероятно, приятели могли подбить мальчишку на такую глупость.

–  Нет!… - Лауринь мотнул головой и взглянул мне в лицо.
– Госпожа Нарен, позвольте?…

–  Да пожалуй, вы ведь не отвяжетесь, - хмыкнула я, положив трубку на подоконник. Надеюсь, на нее никто не позарится….

Хм… Лейтенант и так ростом мне по ухо, а я еще и на каблуках. Выглядеть мы будем презабавно. Впрочем, мне-то все равно, а вот ему какая охота позориться? Поди пойми! Решил кому-то удаль показать? Очень может быть.

–  Учтите, лейтенант, - предостерегла я.
– Последний раз я танцевала лет пять назад, а потому берегите ноги.

–  Непременно учту, госпожа Нарен, - кивнул лейтенант и подал мне руку.

Дождавшись подходящего момента, он увлек меня в круг танцующих (некоторые из них от удивления сбились с ноги). Я была приятно удивлена - Лауринь оказался хорошим партнером, вел он меня вполне уверенно, вот только упорно избегал смотреть мне в лицо. Та его рука, что должна была держать меня за талию, казалось, вообще не касалась моего тела. Да, похоже, лейтенант несколько переоценил свою уверенность в себе…

–  А почему вы последний раз танцевали пять лет назад?
– неожиданно спросил Лауринь. Я готова была поклясться, что он так и не отважится раскрыть рот.

–  Так уж сложилось, - пожала я плечами.
– Я - нечастый гость на балах. Да и кавалеры вокруг меня, как вы могли заметить, не роятся.

–  Ну и очень глупо с их стороны, - выдал Лауринь. Я, признаться, удивилась.

–  Вы, лейтенант, случаем, не пьяны?
– спросила я, посмотрев на него сверху вниз.

–  Нет, госпожа Нарен, - понуро ответил Лауринь.
– К сожалению.

–  Это почему же - к сожалению?
– полюбопытствовала я. Лейтенант был сам на себя не похож, интересно знать, что тому причиной? Неужто он-таки сподобился обзавестись дамой сердца, а она его коварно покинула? Ну а я - то в этом случае причем?

К несчастью, ответа я так и не получила, потому что музыка смолкла, и лейтенант склонился передо мной в поклоне, будучи, кажется, очень рад тому, что нашелся повод не отвечать на вопрос. Я взглянула в распахнутое окно. Давно стемнело, на дворе глубокая ночь, а стало быть, можно исчезнуть, не обратив на себя особого внимания. В конце концов, долг вежливости я отдала, а торчать на этом балу до утра я не обязана. Жаль, что не удалось поговорить с Арнелием, конечно, придется снова искать подходящего случая… С этой мыслью я направилась к дверям, и только на лестнице обнаружила, что Лауринь увязался следом.

–  И что вам нужно на сей раз?
– спросила я совсем неласково.

И снова лейтенант вверг меня в изумление.

–  Вы же моя дама сегодня, - сказал он.
– Я должен проводить вас до дома.

Я задумалась: а не приложился ли Лауринь, грешным делом, к какому-нибудь порошку из сушеных грибов или морских водорослей? По внешнему виду очень даже похоже: лицо бледное, только на скулах алые пятна, глаза блестят нехорошим блеском, к тому же поведение разительно отличается от привычного. Однако речь вполне связная, зрачки нормального вида, движения не заторможены, да и галлюцинаций Лауринь явно не наблюдает. Я мысленно развела руками - что творится с лейтенантом, мне было решительно непонятно.

Мой экипаж подали быстро. Кстати, еще и поэтому я люблю уезжать со всевозможных пышных мероприятий или раньше, или позже основной массы гостей: когда большая часть народу собирается по домам, у парадного подъезда не развернуться, сколько раз кареты сцеплялись колесами! Шум, гам, кучера кричат на лошадей, хозяева на кучеров, свистят бичи, лошади истошно ржут… Словом, достойное завершение званого вечера.

По дороге лейтенант мне не докучал, его лошадь смирно цокала копытами по правую сторону от моего экипажа, и я уж начала было надеяться, что неожиданно напавший на Лауриня приступ подозрительной храбрости тем и окончится. Однако, как вскоре выяснилось, надеялась я зря.

Дождавшись, пока я отпущу экипаж, Лауринь поднялся на крыльцо, явно собираясь распахнуть передо мной дверь. Это уж вовсе ни в какие ворота не лезло.

–  Лейтенант, ваше внимание становится навязчивым и, мягко говоря, обременительным, - заметила я, проходя мимо него.
– Вы не могли бы покинуть мой дом, мой двор, и, желательно, эту улицу?

–  Конечно, госпожа Нарен, как вам будет угодно, - чуть наклонил вихрастую голову Лауринь и заговорил неожиданно гладко: - Как только я буду уверен, что вы благополучно добрались до своих покоев, я немедленно удалюсь и не буду больше вам докучать.

–  Да что вы несете… - начала было я, но тут же вспомнила: конечно же, идиотские придворные правила. Хотя, наверно, кому-то они нравились. Если кавалер вызывался проводить даму до дома, и она не возражала, это отнюдь не означало, что они распрощаются у дверей этого самого дома. О нет, кавалер обязан был доставить даму чуть ли не до самой ее опочивальни, и надо ли говорить, что частенько прощание откладывалось до утра? Но с какой стати Лауриню взбрело в голову исполнять этот дурацкий ритуал? Нет ответа…