Против течения. Избранное
вернуться

Богатых Анатолий
Шрифт:

1986

Мандельштам

Богом помечен и лирой повенчан.В святцах не значится имя твоё…В тёмном Отечестве нашем под вечерищет ночлега себе вороньё.Смертное тело оставил своёпасмурным зимним, заснеженным днём.Вечна душа, – и твоей, человечьей,мчать по дороге высокой и млечной,мчать незакатным высоким путём,вечную жизнь обретая в Творце.Что же в земном ты увидел конце?Лик Петербурга, туманный и зыбкий,братьев по Цеху волшебные скрипки,мёртвых друзей – и подобье улыбкиили ухмылки в собачьем лице…

1984

В мае

…Бесталанная родина лучших стихов.Край закатов горячих. Холодных снегов.Золотая земля…Но родная странана сто лет чудаками с флажками больна.Оттого-то и пьёт он, чудак-рифмолов,день о с ь м о й пребывая в Стране Дураков…

1988–1989; из цикла «Растерянность»

«Тепла и света в зимний вечер…»

Тепла и света в зимний вечер —как всем – хотелось бы и мне.Стою на площади, где ветерда Пётр Великий на коне.Да вот – сапожками мерцая,в песцовой шапке до бровей —гуляет женщина ночная:– Ну что ж ты, мальчик?Посмелей!А я стою как вор на стреме,в ней чуя родственность с собой.Мой труд, – он тоже самый древний,неблагодарный и ночной.…Уже на здания резныеложится мокрый, липкий снег,уже сапожки меховыеувёл восточный человек.А я всё маюсь. Тёмной теньюсливаюсь с тёмным фонарём,как слился царь на постаментес уставшим вздыбленным конём.

1978; из рукописи книги «Городская окраина»

«Хоть мгновенье помедли! помедли ещё хоть мгновенье…»

– Хоть мгновенье помедли! помедли ещё хоть мгновенье,и уже не забыть милосердных, прощающих рукперед сечей великой… но пали волшебные звенья.О, как призрачно пусто, как мертвенно пусто вокруг!Отсвет сабли татарской в поднебесье облачном таети дымится, дымится кровавым и тусклым огнём.На ущербе наш век, на ущербе… страна засыпает —как младенец в утробе – в беспамятстве тёмном своём.Расскажи мне теперь, как и небо не знало просвета,как лежала земля бездыханно и немо, а в нейБлагодать воссияла, когда наши земли проведал,шед из греков в варяги, провидец апостол Андрей. —Моя поздняя гостья, во времени мы не вольны,лишь дыханье твоё холодком пробегает по коже,но глаза открывая, я вижу всё то же:вечный бег ускользающей волжской волныи тверское безлюдье. – Рождённой луныпью настой розовеющий, память тревожаостывающим отблеском прошлого;позжевеселят моё сердце рассветные сны.…А когда после ночи светла голова,и печален восход, и во рвах при дороге,обречённая, молча мертвеет трава, —грусть привычно ясна, мысли только о Боге,о России, которой прощения нет,о дорогах её – и куда её след.И уводят её колеи в никуда.Ваши звёзды склонились к закату, и немонебосвод ваш чернеет. Но брезжит звезда,негасимо лучащая свет Вифлеема.

1987

Памяти Ирины Одоевцевой

Позади – гонимоепо миру житьё.Впереди – родимоевечное жильё.Гордость – паче чаянья —запасая впрок,долгих лет отчаяньяразмотав клубок, —по Господним пастбищампротянули нить…И —на кладбищеворотились жить.

1988

Смутно

Над суетой великих переменспокойно солнце вечное заходит.Со мной в угасшем парке ветер бродити ворошит опадший жёлтый тлен.Сиротский запах вянущей травы;пьянит настой грибной пахучей прели.Пришёл октябрь, и птицы отлетели.И не назвать мне близких словом вы.Сам по себе. Страны убитой сын.Как грустно мне! во времени отставший,зову людей, столетье прахом ставших, —и нет мне отклика живого. Я один.Но всё не так. И, кажется, не тоопять писал сегодня; научите!Вон человек в гороховом пальтоза мной идёт… а может быть, простите…я ошибаюсь…

1985–1986

Сон

…впереди ни огня, ни следа,всё темней и ненастней дорога.Чёрным паром клубится водана проталах – у волчьего лога.Одинокая стынет душа.И скрипит – отвердевше и голо —синий снег под ногами, глушажаркий хрип воспалённого горла.И Всевышнего милость дразня,возроптал я с бездумностью зверя:– Почему Ты оставил менясреди поля тоски и безверья?Столько лет не молившись ни дня,не сметая с икон паутину,я Тебя не отринул, меняпочему Ты сегодня покинул?Но безмолвье полночной порына земле бесприютной стояло.И неслись – и сшибались миры,рассыпаясь в межзвёздных провалах.Павши навзничь, бездушного льдаощутил я знобящую стылость.И упавшая следом звездав изголовье моё закатилась…

1981; из рукописи книги «Городская окраина»

«В неурочное время…»

В неурочное время,в неназначенный час —одинокий меж всеми,начинай свой рассказ.Вспомнив вечное дело,зов тревожный страниц,уходи под прицеломнеулыбчивых лиц.И в ночной электричкесквозь чужую гульбууносись, по привычкепоминая судьбу. —Как везде, нелюдимым.Богоносцу внимай,с перегаром и дымомжуткий воздух вдыхай.И дорогой большоюгоревать не спеши,не склоняясь душоюпод мытарством души.Но поднявшись до света,над тетрадью клонись,ведь безделица этаназываетсяжизнь…