Как и вчера, люди на площади без умолку трещали, договариваясь о ценах, общаясь и смеясь. Кто-то даже ругался, и это создавало особый уют того времени. В какой-то степени я даже скучаю по тому, как по мостовой, цокая копытами, проходили лошади, люди смотрели друг другу в глаза, а не закрывались в автомобилях и не пытались поделиться абсолютно всем в соцсетях. Великие силы, как же все-таки были счастливы эти люди.

Несмотря на все проблемы, несмотря н какие-то недостатки той жизни. Всё-таки какое же было время…

Подойдя к одной из лавок, я и Белла стали рассматривать лежащие перед нашими глазами вещи. Как это и бывает, очень болтливый торговец нахваливал свой товар и рассказывал, что только у него можно встретить такие прекрасные платки.

— Девица, а посмотрите этот! Как раз к вашим прекрасным очам! — Улыбнулся достаточно приятного вида молодой человек и показал мне белый платок с изумрудной вышивкой.

Кажется, он до сих пор где-то у меня лежит.

— Нет слов, действительно, потрясающе, — улыбнулась я, приглядываясь к изделию. Белла же стала интересоваться по поводу другого платка, как вдруг осторожно ввернула в разговор нужную нам тему.

— На самом деле так быстро все меняется! Мы тут совсем недавно, только вчера пришли на корабле.

— Да вы что? И откуда такие прекрасные девицы в нашем изумительном городе? — Полюбопытствовал юноша.

— Из Звенигорода, — откликнулась я, вспоминая, что вроде такой город в это время как раз рядом существовал. — Что у вас тут интересного происходит? — Продолжила я, заинтересованно рассматривая платки.

— Ой, девицы, я тут сам где-то неделю торгую, но могу сказать, что что-то странное творится. Давеча вон, молодую красавицу, наверное, чуть старше вас примерно на пару годков, выдавали замуж. Коса до пояса, щеки румяные, а свадьбу какую сыграли, все тут только об этом и молвили. Только вот помимо красоты дивной, говаривали, что на свадьбе славная драка завязалась. Нет, я не спорю, это, конечно, понятно, повздорит кто-нибудь из родни, да еще и под крепкой настойкой, так завяжется махание кулаками! А тут… — Торговец тут же перешел на шепот, что пришлось к нему даже чуть наклониться, чтобы понять, что он там собирается сказать. — Тут даже чуть в могилу самих молодых не свели! Представляете? — Спросил он.

А вот и наш грех. Ну, может, еще и не факт, что это он.

— Невероятно, — покачала головой я и, осторожно отложив изделие с изумрудной вышивкой, достала из маленького мешочка на поясе пару монет, сколько и попросил молодой человек. — Держите. Уж очень красивый платок, — улыбнулась я, беря мягкую ткань в руки и видя, как на лице торговца улыбка сменяет то потерянное выражение, с которым он нам рассказывал историю о свадьбе.

— Думаешь, это он? — Спросила Белла у меня, как только мы отошли и принялись прогуливаться по площади.

— Не знаю. Надо будет еще достать Элизабет и Амалию, посмотрим, что они скажут по этому поводу, — задумчиво проговорила я, осторожно вешая платок на шею и идя с подругой в сторону еще какой-то лавки, но в этот раз уже, чтобы просто поглазеть на красоту и мастерство резчика по дереву.

Вечером мы собрались с ребятами в комнате, дабы обсудить найденную информацию. Мы с Беллой вкратце пересказали рассказ торговца с площади.

— Хорошая свадьба… ничего не скажешь, — вздохнул Крис. — Мы тут тоже пообщались. Судя по всему, наш грех любит погулять. Драки происходят исключительно на праздниках. Причем, неважно, какие именно: День Рождения, поминки, свадьбы да просто обычные посиделки. Все заканчивается очень жестокой дракой.

— Да, у нас тоже самое. Говорят, недавно у них был какой-то большой праздник и были народные гуляния. Так безобидные игры заканчивались тем, что кто-то себе что-то ломал, потому что другие впадали в праведную ярость.

— Ну, Амалия… — Рик посмотрел на нашу подругу, которая еще больше стушевалась. Видимо, после вчерашнего она еще не отошла, а тот факт, что она первой справляется с Гневом, ее еще больше добил.

— Да, понимаю. Это Гнев. Только вот как мы его узнаем-то среди всей этой толпы? — Спросила она, поднимая взгляд на нас.

А вот этого Аластор нам не сказал. Грехи были предупреждены о нас и знали, что мы должны будем показать им кольца, но только вот вряд ли они сами удосужатся показаться нам.

— Великие силы… Понятия не имею. Может, что-то сказать? — Предложила Элизабет.

— Ага. Что-то вроде: «Хэй, Гнев. Мы знаем, что ты тут. Надо кое-какие дела обсудить», — хмыкнул Джек, а на мой взгляд это показалось пока что единственным вариантом.

— Может, понаблюдать за толпой? В конечном итоге, вряд ли наши силы настолько подавлены, что мы не сможем в толпе смертных почувствовать такое существо, тем более, очень древнее и могущественное, — предложила я.

У нас и выбора-то особо не было, так что и выбирать не приходилось. В принципе, идея была принята остальными, и мы с чистой совестью отправились на боковую. Однако, Амалия вся была на нервах. Похоже, понимала, что в некотором роде Аластор распределял эти грехи не просто так. Он делал это осознано, чтобы мы действительно побороли внутри себя эту сущность и стали относиться к ней, если не полностью отвергая, то хотя бы чуть иначе. Чтобы эмоция контролировалась нами, подчиняясь и не идя наперекор. Пожалуй, с такими мыслями я и провалилась в темноту, а очнулась, когда яркое солнце уже светило в окно, абсолютно не давая спать.