***

Сидя на большом диване, Фатима ловко выводила петли своей загадочной одёжки и хитро на меня поглядывала. Ждала, что я заговорю первой.

— Аслан Шамилевич предложил выйти замуж за его сына и родить ему ребёнка.

Фатима приподняла бровь, даже спицы в руках замерли без движения, но быстро обрела присущее ей спокойствие.

— Это хорошо. Значит, он принял тебя.

Ммм… Надо же, какая честь. Я, наверное, должна была упасть ему в ноги и расцеловать ботинки из крокодиловой кожи? Или просто возрадоваться, тихо и скромно, как и полагается принцессе? Только не учили меня в детдоме, как быть невесткой Императора.

— Это всё, что ты мне скажешь?

Фатима отложила своё вязание, внимательно посмотрела в мои глаза.

— А что ты хочешь услышать?

— Ну… Я не знаю. Твоё мнение, к примеру.

Она как-то неопределенно хмыкнула, вновь взялась за спицы. Это что-то новенькое. А где же: «Покорись, смирись, сделай принцу приятное»?

— Моё мнение тебе неинтересно. У тебя есть своё, и ты уже всё решила.

— С чего ты это взяла?

— Будь это не так, ты бы даже мысли не допускала, чтобы сблизиться с ним. А если говоришь об этом, то…

— Ладно. Поняла. Ты на их стороне. Как всегда, как все в этом доме.

— Это не так, — забрав из моей руки чашку с чаем, поставила её на стол и стиснула мои пальцы. — Такую как ты, добрую сердцем и сильную духом, не сыскать во всём мире. Ты очень дорога мне, девочка. Я потеряла свою дочь, затем потеряла и Архана… Но обрела тебя и считаю, что ты моё успокоение, дарованное небесами. И я хотела бы, чтобы вы с Арханом были друг у друга. В тебе есть сила и свет, которые не дадут ему рухнуть в пропасть своей ненависти, а у него есть любовь, — тут я не удержалась, фыркнула. — Зря ты сомневаешься. В нём очень много нерастраченной любви. Она где-то глубоко, спрятана, закопана под толстым слоем льда. Но ты сможешь её освободить.

Ага… Сейчас только за лопатой сбегаю.

— Знаешь, я не верю, что смогу когда-нибудь забыть всё, что он мне сделал. Ну, то есть, я, конечно, могу отпустить обиды и попытаться посмотреть на него другим взглядом, но всё, что было… Оно ведь никуда не денется. Оно останется со мной, во мне… Я не знаю. Я, правда, понимаю, что мне выгодно стать невесткой Императора, а тем более родить ему внуков, но это так сложно — заглушить голос сердца и жить лишь здравым смыслом, — тяжело вздохнула.

Женщина усмехнулась, глядя на кольцо, подаренное Асланом Шамилевичем, погладила мою руку.

— А давай мы поговорим об этом потом, когда ты действительно всё отпустишь и посмотришь на него по-другому. Начни с малого. Попробуй называть его по имени.

— Кого? Монгола?

— Не Монгола. Архана.

Пффф… И что это даст?

Фатима, видимо, прочитала мой немой вопрос по глазам.

— Попробуй пообщаться с ним. Просто поговорить. Вы ведь совсем не говорите, я права? И обязательно называй его по имени. Это сближает.

Я открыла рот, чтобы возразить, но за спиной послышались шаги. Шаги тяжёлые, злые. Даже знала, кому они принадлежат.

— Идём со мной, — Монгол заговорил, обращаясь ко мне, хоть и теплилась надежда, что это он Фатиме. — Алина?

Я поднялась с дивана и повернулась к нему.

— Идём, — он протянул мне руку, крепко схватил за пальцы, что тут же онемели.

Я догадывалась, куда он ведёт меня. Посмотреть в глаза своему страху и убить его. И я смогу. Я должна смочь. Потому что выживают только жёсткие и жестокие.

ГЛАВА 27

Он вёл её за руку в конюшню, а Алину колотило так, что сам мандражировать начал. Успокаивающе погладил пальцы и поднёс к губам её руку.

— Если не хочешь, можешь не идти.

Она остановилась, тяжело вздохнула.

— Я справлюсь. Я должна. Я ведь сильная… Да?

— Да, ты сильная. Я ещё не встречал никого сильнее тебя, — Архан невольно усмехнулся, коснулся губами её прохладных пальцев и удивлённо уставился на кольцо. Кольцо матери. Что за нахуй? Откуда?

— Где ты взяла это кольцо? — посуровел, навис над ней скалой, а девчонка втянула шею в плечи, но тут же выпрямилась.

— Украла, — прошипела злобно, вырывая свою руку из его. — Что за вопросы? Твой отец дал! По-твоему, откуда ещё?

— Почему он тебе его дал? — Что опять задумал этот старый лис?

— А откуда мне знать? Хочешь, забери! — порывалась снять с пальца кольцо, да была в нём парочка секретов. Не снять его никакими подручными средствами.