Я ревную! Детка, я ревную! Весь горю, когда он смотрит На тебя, мою родную!

Я ревную! Да-да, я ревную!

Обниму и зацелую! Только не он!

Да, кому-то строки могут показаться банальными, но в шестнадцать лет... в шестнадцать лет девочки любят, когда красивых мальчиков от чувств выворачивает. Даже если они певцы и не подозревают о твоем существовании.

Джис подошел и встал напротив телевизора, поставив руки в боки. Приходилось очень постараться, чтобы что-либо разглядеть из-за широкой спины соседа.

– «Белые драконы взлетают»? Серьезно? Пф-ф-ф.
– фыркнул проксимианин.
– И они тебе нравятся?

– Нет, совсем нет, - замотала я головой.
– Просто.

– Зоя! Только ремонт сделали, имей совесть!
– встала мама в дверях, наблюдая за тем, как я обклеиваю новые обои пестрыми плакатами.
– Клеит тут своих петухов!

Я резко обернулась, нахмурив брови, с кусочками скотча на щеках.

– Это же «Белые драконы взлетают»!
– запротестовала я.
– Это не петухи!

– Даже этот?
– кивнула она на плакат с ведущим темноволосым вокалистом. Густая челка, подведенные черным карандашом глаза, очаровательное металлическое колечко в нижней губе, томный взгляд, сексуально приоткрытый рот.

– А это - Кан!
– кинулась я на защиту, а затем расплылась в нежной улыбке.
– Мой будущий муж.

– .просто песня понравилась, - не моргнув, ответила я Джису.

Поджала губы, выдержала долгий зрительный контакт, а потом началась сольная партия Кана.

Да, уже я весь полыхаю внутри!

Улыбку свою ты сотри, мой соперник,

Ты теперь смертник, и казнью твоею заведую я! Ох, как же я зол, ее взгляд на тебя, как укол

Экран потух.

– Джи-и-ис!
– крикнула я, но он обернулся ко мне, высоко задрав подбородок и выпятив грудь. Хмыкнул, снова фыркнул и бодреньким шагом прошел на кухню.

– Ревнует, что ли?
– проворчала я под нос, сверля взглядом выключенный телевизор.

А потом на кухне раздался громкий звон.

– Это не я!
– грянул голос галограмера сразу же после звона.
– Это Эдо!

Да-да, наш максимально педантичный и аккуратный скромняга-сосед измывается над посудой.

Но когда я прошла на кухню, то увидела, как брюнет ползает по полу, собирая осколки, а Джис наворачивает пышные блины, сидя за столом.

– Рука дрогнула, - пояснил каптейнианин, подняв на меня глаза.

– Ничего страшного, - улыбнулась в ответ.

– Смотри, чтобы Неончик не поранился, - предупредил разноцветный, уже осматриваясь в поисках синего котенка.

– Неончик, блин, - буркнула я. Нагнулась, чтобы помочь, потому что Джис, судя по всему, встал сегодня не с той ноги.

– Осторожно, не поранься, - шепнул мне Эдо, и я шутливо толкнула его в плечо. Да пусть хоть все чашки в комнате перебьет. Зато рядом, а не где-то там на Каптейне.

– Знаешь, я же не один раз пил с этими «Белыми Драконами», - теперь причина плохого настроения Джиса была ясна на сто процентов.
– Они мне про своих фанаток рассказывали. Знаешь, что? Знаешь? Что они их терпеть не могут.

– Я не фанатка, - отрезала я.

– А смотрела как фанатка!
– не унимался галограмер, размахивая блином.
– У меня, между прочим, четвертая категория звездности. И фанатки есть тоже.

– Не сомневаюсь, - усмехнулась я. Но взгляд зацепился за дрожавшую руку Эдо, нависшую над очередным осколком. Перевела взгляд на лицо брюнета. Тот закусил губу, а свой взгляд устремил куда-то в пол.
– Что такое?

– А?
– опомнился он.
– Все нормально, нормально.

Похоже, не с той ноги встал сегодня не только Джис. Оставалось надеяться на то, что и у Карэта настроение не особо хорошее. Тогда никаких поползновений с его стороны не

возникнет. А вот что касалось Гурена... по нему сложно было понять, хорошее у него настроение или нет. Он всегда вел себя одинаково безразлично к происходившему.

Может, сегодня мы наконец-то сможем поговорить? Я дала ему достаточно времени для того, чтобы он разобрался со своими делами в одиночку.

– Чувак, ты случайно на душу не принял с утреца?
– выудил меня из мыслей голос Джиса.

Мы уже шли к главному корпусу, а я все еще сочиняла варианты возможных исходов нашего сегодняшнего разговора с Гуреном, если он все-таки состоится.