Лицо Торнтона окончательно утратило приветливое выражение.

— Кажется, вы не вполне осознаете свое положение, Кэри, — сказал он. — Вы не такая крупная фигура, которую нельзя убрать с доски. Когда министр ознакомится с моим рапортом, вам придется пережить основательную встряску.

Кэри пожал плечами.

— Вы напишете свой рапорт, я напишу свой. А что касается министра, это уже не мое дело. Я не толкаюсь в министерских приемных: этим занимается Линг.

Торнтон встал.

— Когда операция закончится, Линг может исчезнуть с горизонта, — предупредил он. — На вашем месте я бы не слишком полагался на него.

— Линг ведет свои баталии, — безразлично отозвался Кэри. — До сих пор у него это получалось вполне успешно. Будь добр, Ян, проводи мистера Торнтона к его автомобилю. Мне кажется, ему больше нечего сказать.

— Только одно замечание, — сказал Торнтон. — Разумеется, в этом предприятии участвуют люди не только из вашего департамента. Вам следует позаботиться о том, чтобы Денисов и дочь Мейрика держали язык за зубами. Это все, что я хотел сказать.

Он вышел из комнаты в сопровождении Армстронга. Кэри вздохнул и вытащил спички, чтобы разжечь трубку, но затем с омерзением взглянул на нее и отложил в сторону. Через минуту снаружи хлопнула дверца автомобиля, и взвизгнули шины на гравийной дорожке. В комнату вошел Армстронг.

— Он уехал? — спросил Кэри.

— Да.

— Дай мне сигарету, Бога ради!

Армстронг с удивленным видом протянул ему пачку сигарет.

— Вы довольно резко обошлись с Торнтоном, верно? — осведомился он, протягивая зажженную спичку.

Кэри неумело затянулся и закашлялся.

— Это единственный способ обходиться с такими ублюдками. Он величайший мошенник во всем Лондоне, но если двинуть ему по башке с достаточной силой, то до него доходит и чужое мнение.

— Удивительно, что он не устроил скандала. Вы не боитесь, что в один прекрасный день он выбьет из-под вас стул? Мне казалось, что он крупная шишка в коридорах власти.

— Коридоры власти! — Кэри передернуло. — Интересно, знал ли Ч. П. Сноу, что он изобрел клише для двадцатого века? Я не боюсь Торнтона: он не сможет насесть на меня через голову шефа. В любом случае, я скоро уйду на пенсию и смогу плевать ему на плешь, как только у меня возникнет такое желание.

Он пыхнул сигаретой, не затягиваясь, и выпустил, клуб дыма.

— К тебе это не имеет никакого отношения, Ян. Ты простой солдат, и тебе не стоит забивать голову политикой.

— Я не знаю даже из-за чего весь сыр-бор, — с улыбкой сказал Армстронг.

— Вот и держись подальше от этого, — Кэри встал и выглянул в окно. — Ты не заметил ничего странного в нашей беседе?

Армстронг задумался.

— Пожалуй, нет.

— А я заметил. Торнтон до того взбесился, что допустил ошибку, — Кэри выпустил еще один клуб дыма. — Откуда ему было известно о Денисоне? Ответь мне на этот вопрос, мой мальчик, и я подарю тебе большую сигару.

Он с отвращением взглянул на сигарету и с силой погасил окурок в пепельнице.

— Дай мне знать, когда приедут Денисон и Маккриди, — коротко сказал он.

Денисон лежал в большой старомодной ванне, до краев наполненной горячей водой. Он наслаждался покоем, полностью расслабившись и позволяя воде высасывать усталость из его измученного тела. У него все еще сильно ныли плечи после отчаянной гребли на болотах Сомпио. Открыв глаза, он посмотрел на высокий потолок, украшенный лепниной, а затем перевел взгляд на массивную изразцовую печь, стоявшую в углу — сооружение, больше подходившее для большой гостиной, чем для ванной комнаты. Похоже, зимы в Финляндии суровые.

Когда вода остыла, Денисон выбрался из ванной, обтерся полотенцем и надел купальный халат Мейрика. Взглянув на себя в зеркало, он провел пальцем по гладкой шелковой ткани и усмехнулся. Судя по нескольким коротким замечаниям Кэри, его обеспеченная жизнь подошла к концу. Денисона это устраивало: в последние дни он был ближе к бесславной смерти, чем к роскошной жизни.

Он вышел из ванной и прошел по коридору в спальню. Видимо, подумал он, британская разведка тоже не осталась равнодушна к обаянию роскоши: этот загородный дом напоминал ему особняки в старых детективных пьесах, где графа находят мертвым в своем кабинете, а в последнем действии выясняется, что убийцей был дворецкий. В те дни авторы пьес, похоже, считали, что дворецкий должен быть у каждого человека, кроме дворецкого.

Он уже собирался выйти в гостиную, когда дверь в дальнем конце комнаты приоткрылась, и на пороге появилась Лин.

— Жиль, можно тебя на минутку?

— Конечно.

Она распахнула дверь, и Денисон прошел в ее спальню.

— Как Хардинг? — спросил он.

— Поразительный человек, — ответила Лин. — Сам вынул пулю и обработал рану. При этом он сказал, что это не так сложно, как вырезать у самого себя аппендикс, а некоторым докторам приходилось это делать. Мы с Дианой помогали при перевязке.