— Че…Оливер…еще… — не могла сдерживать себя девушку.

Некромант продолжал любить ее. Нежно. Еще нежнее. Нелюдь кончила, чувствуя горячие слезы, текущие по щекам — такого с ней тоже еще не случалось. Простонала имя любимого: «Оливер…Оливер» на полувсхлипе. Некромант нежно сцеловывал прозрачные слезы, катившиеся по белым щекам.

— Эх, Оливер…какая из меня теперь убийца? — фыркнул вдруг нелюдь, — Совсем на сопли изошлась. А все твое влияние.

— Все в порядке, Никамида. Все в порядке. — осторожно гладил он собственную метку на шее девушки.

— Мне надо идти все-таки. Я давно уже должена был выполнить один заказ, а я даже не знаю, где «клиент» живет. Но я вернусь. Всегда буду к тебе возвращаться, хорошо? — Никамида потерлась носом о плечо мага.

— Хорошо. Я настрою защиту. Будет пропускать.

Наемница гибко поднялась, подхватывая с пола одежду. Пока одевалась, любовалась раскинувшимся на ковре любовником — запоминая его грациозные движения, его облик. Рассовала по потайным кармашкам арсенал. Попрыгала, проверяя укладку. Остановилась глядя мягко светящимися в темноте глазами на мага:

— Пожелай мне удачи. — ее губы едва заметно шевелились

— Удачи, Ловарисоль. — ярко улыбнулся ей некромант.

Наемница исчез в тенях. К утру она не объявился. И к вечеру тоже. И на следующий день от нее не было никаких известий. Просто пропала, словно растворилась в своих любимых тенях, став еще одной тенью. Оливер волноваться не спешил — он работал в Храмах, пополняя запасы зелий. Работа поглощала все его время и внимание, так что о наемнице он почти и не вспоминал.

Никамида не зря был лучшей в гильдии наемных убийц. Работу она успела выполнить в срок. И вознаграждение за нее получила тоже в назначенный день и час. Только вот вовсе не то, о котором договаривалась. Она был права: ласка и любовь Оливера заставили ее размякнуть, потерять бдительность. Наемница не заметила ловушки, хотя до сих пор всегда счастливо избегал такого. Когда на ее затылок опустилась тяжелая дубинка, и короткое беспамятство затопило мозг, она успела только начать разворот с выхваченным кинжалом.

А очнулась уже связанной, как окорок на коптильне, и в полной темноте. А еще начать немедленную трансформацию очень мешали вбитые по самые рукоятки в сердце, в легкие, в печень, в пах — длинные ножи. Все силы уходили на непрерывную регенерацию — пробитое сердце исправно гнало по венам кровь, как тогда, в баре, но в тот раз она просто красовалась перед нанимателем, а в этот — боролась за свою, едва обретшую смысл, жизнь.

— Прекрасный экземпляр, Дущас. Просто чудесно. Где вы ее взяли? — голос был смутно знаком. Как и второй — голос ее «нанимателя».

— В Гильдии наемников. Сама знаменитая Никамида-Скользящая-в-Тенях.

— Как долго она сможет регенерировать? — вопрос повис неприятным звоном.

— Ну, смотря, сколько в ней крови вампира — чистокровного хватило бы на три-четыре дня, полукровка протянет сутки. Этот держится уже вторые.

— Но она не чистокровная — посмотри на ее глаза! — мрак сменился режущим светом — с головы сдернули повязку. Никамида зажмурился — линзы! Он же не одел линзы, уходя. Бессильно выругался — молча.

— Нехватка меланина? Но тогда бы она был просто альбиносом! А тут совершенно иная картина.

Никамида сглотнул кровь — она уже не справлялась с регенерацией, и началось внутреннее кровотечение. По подбородку все равно потекла струйка крови.

— Скоро закончим, Мастер. — Никамида ощутила холодное прикосновение металла к коже — она был абсолютно обнажена.

— Кажется, наш «гость» долго не протянет. Поторопитесь. — раздалось с боку.

Никамида закрыла глаза, сосредоточилась, перестав обращать внимание на боль, на свет, на все вовне. Она же обещала вернуться…Значит надо держаться до конца. А выход она найдет… Оливер провел рукой по губам. На пальцах осталась кровь. Тревога кольнула в сердце — Никамида!

— Где бы ты ни был, откликнись, живой или мертвый! — голос мага повелевал, тени повиновались, донеся ответ:

«Кс…Оливер…нет…» — голос затих, оборвавшись. Противиться зову нелюдь не могла — она чувствовала связь, но втягивать в неприятности любимого не хотела.

— Да. — Оливер окутался тенями, меланхолично раздвинул лезвия на посохе. — Отзовись.

Никамида напряглась всем телом — веревки больно впились в плоть, но вспоротые лезвиями мышцы все же сократились, слегка вытолкнув их. Нелюдь закашлялась, теряя концентрацию. Снова собралась, уцепилась за призрачную ниточку надежды, сосредоточился на одном ноже — том, что был в сердце. Заставила комок мышц резко трепыхнуться — лезвие сдвинулось. Еще усилие — почти освободилось. Еще рывок — рана в сердце затянулась, хотя лезвие осталось в теле.

А вот легкие уже были полны крови. Никамида снова закашляллась, выплевывая ее. Оливер легонько толкнул ладонями тени. И развернулись серебристые и серые покрывала, накрыв нелюди. Ножи рассыпались в прах. Никамида обвисла в путах. В лаборатории — а он был явно в какой-то подпольной лаборатории — поднялась паника, мимо нее забегали люди. Оливер вышел следом за тенями. Лезвия сумрачно блестели. Тени зашипели, внимая своему хозяину. Воспорили черные водовороты, повинуясь взгляду.