— Послушайте! — вновь выступила Флер, и, дождавшись обращенных на себя взоров, продолжила: — вторженка, кем бы она ни была, уже здесь, во дворце! Вспомните хоть одного пришлого, который пережил бы встречу с Грейзом! А она не только прогнала его, но и Стивника охмурить умудрилась. Такими темпами, у нас по любому будет новая королева!

— Грейза прогнала?! — пророкотал король потрясенно уставившись на Зигмунда.

Тот нехотя кивнул.

— И ты молчал?!

— А что мне надо было, со свитка на ярмарке кричать об этом? — тихо буркнул принц.

— Беспредел! — топнул ногой Бартон, — Это уже не в какие ворота! Грейза прогнала девчонка! Я хочу ее видеть!

— Сейчас прикажу привести. — Зигмунд всегда боялся гнева отца.

— Стой! — рявкнул Бартон. Он подумал какое-то время, а потом изрек: — Вторженку лично приведешь. Поаккуратней с ней. Не напугай. Если это обычная девчонка, мне проблем со Стивником не нужно. А вы, — король обратился к сестрам, — поднимите слуг и поворошите в погребе, там должны быть портреты бывших короля и королевы. Посмотрим, похожа она на них или нет.

Сестры озадаченно уставились на правителя.

— Выполнять! — рявкнул Бартон, наблюдая как от сына и будущих невесток медленно застывают взметнувшиеся шторы на витражах.

Флер бежала вниз по лестнице так, словно это был ее последний шанс на жизнь.

— Подожди же ты меня! — возмутилась Лайза, припустив вслед за сестрой. — Никуда теперь эта вторженка от нас не денется!

На топот и крики стали показываться растрепанные головы горничных за дверьми покоев для обслуги.

— Быстро сюда! — крикнула им Флер на ходу. — В подвал всем, немедленно!

Головы слуг исчезали за створками, а затем, кое-как одевшись в спешке на ходу, челядь спускалась в погреба.

— Ну и зачем ты переполох устроила? — возмущалась Лайза, но больше для порядку, чем на самом деле.

Флер довольно поглядывала на то, как служанки, словно муравьи в разворошенном муравейнике, копошились на обширных подвальных территориях. Кто-то споро открывал сундуки с никому не нужным тряпьем, другие перебирали содержимое коробок с пыльными старыми фолиантами, третьи разбирали живопись, покрытую вековой паутиной — король Бартон картин не любил, и после свержения прошлой монархии приказал всю «мазню» сослать вниз.

— Можно же было одну-двух служанок разбудить, но не весь же дворец?

— Как ты не понимаешь!? Вдруг Стивник неожиданно вернется и встанет на защиту новой игрушки? Это мой реальный шанс, нельзя мешкать ни секунды! — возбужденно пояснила отвергнутая невеста.

— После рассказов толстухи и другой вторженки? Да принц Стивник, как только узнает, кого притащил во дворец, лично вздернет ее центральной площади!

Флер довольно ухмыльнулась, кусая губы в предвкушении, ей вспомнилось, сколько ненависти и злости таили в себе глаза с невероятно длинными кукольными ресницами той, что назвала себя Оксаной.

— Нет, ты слышала? — пытаясь скрыть ухмылочку, в который раз повторяла Флер, — эта Лив и у второй умудрилась жениха увести! Вот нахалка! И ведь, что мой жених, что ее, попались на удочку! Как она это делает?

— Колдовство и проделки Лордона, не иначе как! — вторила ей Лайза.

Я долго не могла уснуть. То и дело ворочалась, ища удобное положение. Когда же дрема, наконец, заключила жертву в объятия полные тревожных снов и образов, меня кто-то легонько потрепал за плечо.

— Стивник, — проговорила я тихо, охрипшим голосом, — ты вернулся, да?

В полной тьме проступали лишь неясные очертания пытавшейся разбудить меня фигуры.

— Лив, это Зигмунд, — тихо прогнусавили мне в ответ.

Сон как рукой сняло. Зигмунд? Я встрепенулась и резко села на кровати, благо чудо-леденец Годии действовал так сильно, что я вообще не чувствовала никакого дискомфорта.

— Зачем ты пришел сюда?

Вот точно не к добру этот его визит. Ведь как просила Стивника забрать с собой, но нет. Сбежал, лишь пятки его и сверкали.

— Лив, не бойся. Король Бартон желает тебя увидеть.

— Зачем? — чувствуя неладное, задала я логичный вопрос.

— Хочет познакомиться с той, что смогла прогнать и Грейза, и невесту Флер.

Хочет он увидеть! А до утра не может потерпеть? Ох, чувствую, неприятностей от такого знакомства, огреблю по полной.

Слуга внес пылавший факел. Я быстро оделась в давешнее шерстяное платье, навертела высокий пучок из волос и вверила себя в руки Зигмунда. Ну а что мне оставалось делать? Единственный мой защитник слинял. Из дворца сбежать в моем состоянии не реально. Оставалось лишь надеяться, что повод, озвученный Зигмундом, будет настоящим, а не просто обманкой, чтобы жертва, попавшая в паучью паутину, сильно не кричала, и не сопротивлялась раньше времени.