Капитан Фокс не стал подавать руки людям из шлюпки. Двое из них осторожно погрузили ящик на дно, третий заговорил с капитаном. Роупер не знал языка, на котором они общались.

– - Я доставлю ящик на борт, -- сказал Дуэйн Фокс, отвернувшись от человека из шлюпки. Тот достал из кармана сигарету и закурил. Роуперу хотелось курить, он не чувствовал запаха табака с тех пор, как они вышли из лагеря.

Двое, грузившие ящик, сели на весла. Роупер провожал шлюпку взглядом. Это был последний раз, когда он видел капитана Дуэйна Фокса.

– - Как вы думаете, что в этом ящике, сержант?

– - Соберите людей, Каспер, -- Роупер наклонился к Салливану. Тот был в сознании.

Галлап, Пуэбло и Дженнингс подошли к сержанту и повернулись лицом к джунглям. Они были хорошими солдатами.

– - Они уплывают, сержант.

Это сказал Салливан. Он не отрывал взгляда от корабля. Роупер обернулся. Судно медленно отходило от берега.

– - Какого черта, -- прошептал сержант. Его руки непроизвольно обхватили ствол гранатомета.

– - Они бросают нас, сержант!
– - воскликнул Пуэбло.

Где-то далеко в джунглях раздался птичий крик.

– - Отойдите в сторону, -- рявкнул Роупер.

Он легко забросил гранатомет на плечо и даже не заметил боли, пронзившей все тело. Тяжелый снаряд с хлюпающим шумом вырвался из ствола, сзади полыхнуло пламя.

Граната врезалась в борт корабля и взорвалась. Судно покачнулось, на палубе показались теплые языки огня. Солдаты вскинули автоматные дула и прицелились.

– - Отставить, -- устало сказал Роупер.
– - Они слишком далеко.

– - Мы все умрем, -- медленно произнес Салливан.
– - Мы все здесь умрем.

Роупер вынул походную рацию.

– - Б-47 вызывает базу, -- крикнул он в хрипящий динамик.
– - Б-47 вызывает базу.

Судно медленно подходило к линии горизонта, чтобы навсегда скрыться из глаз.

– - Немедленно отключитесь, Б-47, -- каркнул динамик, -- вам запрещено выходить на связь.

– - Нас предали, -- сказал Роупер.
– - Капитан Дуэйн Фокс предал нас. Я запрашиваю немедленную помощь, нам нужен вертолет. Сержант и пятеро рядовых. Узкоглазые сидят у нас на пятках.

– - Б-47, немедленно отключитесь.

– - Наши координаты...

Динамик замолк.

– - Они вышлют вертолет, сержант?
– - спросил Каспер.

Роупер кивнул.

– - Они не успеют, -- сказал Салливан.

Они все смотрели вслед кораблю -- все, кроме Дженнингса. Он стоял к ним спиной, и его взгляд тонул в глубине джунглей.

– - Всем немедленно заткнуться, -- резко приказал Роупер.
– - Галлап, Дженнингс, поднимите Салливана и помогите ему идти. Мы окопаемся вон на том мысу и будем ждать вертолет.

– - Салливан прав, -- сказал Каспер, -- они не успеют.

Роупер дал ему в челюсть, солдат упал.

– - Всем за работу, -- рявкнул Роупер. Его голос легким писком терялся под сводами джунглей.
– - Я не собираюсь сгнить в этих болотах. Вперед.

После выстрела плечо Роупера разболелось, но он не думал об этом. Когда его острая короткая лопата вгрызалась в жирную землю, он молился черным богам, о которых много слышал в Гарлеме, и белому христианскому богу. Ему было все равно, до кого из них дойдет его молитва.

Он просил, чтобы ему удалось уйти живым из этих джунглей. И всем ребятам тоже. А еще он молился, чтобы боги дали ему еще раз встретиться с капитаном Дуэйном Фоксом.

И тогда он убьет его.

Они успели зарыться в землю на полный профиль, когда в них начали стрелять.

9

Когда на лице Гарды искрится такое выражение, это значит, что сегодня я не буду ужинать. Или, по крайней мере, мне придется отложить трапезу на долгое время.

– - Что опять случилось, Гарда?
– - мягко поинтересовался я.

– - Сегодня вы не в духе, мистер Амбрустер, -- прощебетала она.
– - Я сказала, чтобы ужин подали в тот же момент, как вы распорядитесь.

Получая высокие гонорары, вы можете позволить себе держать в доме повара. Но вы всегда будете слишком заняты, чтобы ужинать вовремя.

– - Кто-нибудь пришел, Гарда?
– - терпеливо допытывался я.

– - Ой, вы догадались, мистер Амбрустер. А я не хотела вам говорить, пока вы не поедите.

– - Как мило с твоей стороны, Гарда, -- (было бы еще лучше, если бы ты не впускала в дом всякий сброд в наше отсутствие), -- но твое лицо для меня -- открытая книга. Так кто пожаловал?