— Что думаешь насчет этого материка? Огромный участок идеально подходит для жизни, — спросил Марсий.

— Я чувствую, что найду свое впереди, а эти просторы предлагаю оставить Ёнку. Пусть ведет сюда своих пацифов, — с улыбкой произнесла девушка.

Зафиксировав все необходимые данные и составив подробную карту, сфера помчалась вперед. Марсий с любопытством разглядывал ее оборудование. Все в ней было таким маленьким и аккуратным, что, казалось, одно неосторожное прикосновение могло бы нанести непоправимый урон. Микроскопические кнопочки, крохотные мониторы, игрушечные рычажки и разнообразие потайных ящичков, запрятанных в округлую скорлупу стен. Марсий не без удивления отметил, насколько точно сфера отражал своего хозяина. Серебряный колючий шар, так и норовящий в любой момент ужалить, заполненный тысячью непредсказуемых функций, отражал характера пацифского паренька. Ёнка не было рядом, но оставалось сильное ощущение его присутствия. Энергетика маленького шарообразного пространства была сплошь пронизана его мыслями, эмоциями и чувствами. В этом смысле труднее приходилось Атле, которая ощущала тонкий мир не только сердцем, но и разумом.

— Ты ощущаешь присутствие Ёнка? — с интересом спросил юноша.

— Возможно! — с улыбкой ответила Атла.

— Какой он? Ты же давно его раскусила? — спросил Марсий о пацифе.

— Во-первых, я не кусаюсь, — рассмеявшись, воскликнула Атла. — А во-вторых, с Ёнком не все так просто, он непредсказуем и осторожен, но вот сердце у него благородное.

Последняя фраза задела Марсия. Слышать от девушки, к которой питаешь нечто куда большее, чем просто симпатию, подобное высказывание в адрес другого мужчины, пусть даже низкорослого пацифа, было неприятно. Ему стало интересно узнать, какое сердце было у него, по мнению Атлы, но спросить он так и не решился, чтобы не услышать менее лестную оценку. Странная тоска пробежала по его душе.

Они долетели до океана. Толщи соленой воды колыхались под ними, вздымаясь и обрушиваясь. Легко было представить острые зубцы кораллов, спрятанные в толще воде. Легкий туман стелился над горизонтом. Лучи желтой звезды проникали глубоко в воду и, растворяясь в её бездне, исчезали. Океан был тихий, необозримо глубокий. Об этом говорил рельеф, выстраивающийся из сетей неосязаемых зеленых пучков света. Просматривались места затопленных островов, подводных вулканов и тоннелей.

Темнело, но, прежде чем ворваться в ночь, им предстояло увидеть нечто великое и будоражащее — закат над зеркальной гладью океана. Зрелище завораживало. Момент, когда небо и океан становятся одним целым розовым бесконечным пятном и не ясно, летишь ли ты вдоль океана, или падаешь в его прозрачные прохладные воды… Забыв обо всем на свете, Атла и Марсий позволили себе отвлечься от приборов и насладиться созерцанием чуда, наполняясь эмоциями, присущими человеку, наблюдающему закат впервые.

Небо всех оттенков, стремительно меняясь, стало наливаться темно-багровой краской. Желтая звезда медленно опускалась в горизонт. Марсий приоткрыл сферу, и ворвавшийся внутрь теплый солоноватый воздух заполнил собой ее круглое пространство. По мере движения ощущалось усиливающееся волнение воды. Создавалась иллюзия, что океан боится темноты и всячески ей сопротивляется, морща синюю кожу. Тучи сгустились, ветер стал ударять порывами. Сфере становилось тяжелее лететь. На руку Марсия упала капля дождя, и в отдаленном углу тьмы блеснул короткий голубой свет.

Междуцарствие тишины и грозы кончилось решительным шквалом. Марсий поспешил закрыть люк, в который уже порывались проникнуть струи. Беглый небесный грохот потрясал мрак, и яркий холодный свет молний обнажал взбешенную зеленоватую воду. На встревоженном лице Атлы читалось смятение. Ливень стучал по обшивке ударами миллионов капель. Сфера стала вихлять, поддаваясь ветряным потокам. Марсий с трудом удерживал штурвал. Несколько светлых трещин осветило воду прямо возле них, еще раз грохнуло в небе.

Сопротивляться стихии было нелегко. Сфера жаждала прорваться к облакам, чтобы, просочившись сквозь них, очутиться над бурей. Но океан тянул их к себе. Огромные волны стремились поглотить маленький шар. Приходилось уворачиваться. По мониторам шли помехи, а управление игнорировало многие из команд. Спасало то, что они продолжали двигаться, и, мчась вперед, корабль рано или поздно должен был вырваться из полосы дождей.

Так и случилось. Буря стихла внезапно, будто бы кто-то ее отключил. Воцарилась тишина, и лишь остатки молний, оставленных далеко позади, слабо мерцали за спиной. Черная ночь, ни единой звезды в небе, ни блика на воде — все это создавало атмосферу мрачной неопределенности. Тусклый свет внутри кабины слабо освещал лицо девушки. Атла тяжело дышала. Ее перепуганный взгляд скользил от монитора к монитору. Периодически поворачиваясь к Марсию, она дрожала, возможно, от холода, возможно, от испуга, или с ума сводила темнота. Марсий не знал. Крамовка казалось очень противоречивой: с одной стороны, она была сильной и уверенной, но с другой, могла потерять контроль и запаниковать.

— Запомни! До тех пор, пока мы не осуществили то, что задумали, у нас нет права умирать, — серьезно произнесла девушка, попытавшись ответить на мысленные вопросы тулонца.

«Она боится умереть раньше времени», — пронеслось в сознании Марсия.

— А потом, значит, можно? — с улыбкой спросил он.

— Это не смешно. От нас многое зависит. И судя по твоим мыслям, ты это прекрасно осознаешь.

— Перестань рыться в моей голове! — возмущенно произнес юноша. — Живи честно!

— Скоро мы долетим до нового материка, — перевела разговор Атла, указывая рукой на вырисовывающиеся очертания.

Марсий внимательно стал вглядываться в монитор. Им предстояло открыть новый континент. Небо посветлело, и наметившийся на нем рассвет постепенно стал набирать силу. Небо, озаренное первыми лучами рассвета, нависло над берегом так низко, что, казалось, вот-вот рухнет.

«Территория одиноких пустынь» — такое название пришло на ум Марсию при первом осмотре.

Под собой они видели песок, редкие чахлые растения и пересохшие реки. Подгоняемые суховеем перекати-поле добавляли унылой пустыне движения, создавая иллюзию жизни. На контрасте с увиденными ранее полями красные пустыни не вызывали интереса, хотя и оставляли впечатление загадочности.