«Когда ночь обратится в еще большую тьму…» — Такая короткая подсказка, но сколько она позволила выяснить.

Мои мысли часто возвращались к Алене, но я игнорировал их, не позволяя себе сосредотачиваться на образе девушки. На том, как она улыбается, как говорит прямо и на «ты», но каждый раз сомневаясь, стоит ли переходить черту, или как пытается выглядеть отстраненной.

Общий завтрак с девушками отбора превратился в интереснейшее событие. Порою ревность проявляется быстрее любви. Второе требует осознания, а первое прорывается наружу, несмотря на волю человека.

— Господин Збигнев, а как долго продлится это затмение? — поинтересовался советник.

— Около трех часов.

Мужчина за столом скривился.

— Мнимая угроза — все равно не повод прекращать строительство. Наоборот, стена поможет нам удержать границу в приближающуюся темную ночь. Часть ее уже достроена, — критично заявил один из советников.

— Если читатель неба говорит, что затмение происходит раз в пятьсот лет… — хрипло заговорила леди Гата, стрельнув в мою сторону взглядом. Мы уже беседовали с ней до совета, и именно от нее я узнал часть разгадки. — …То это может многое объяснить.

— О чем вы? — спросил Воец. С каждой новостью его лицо становилось все мрачнее и мрачнее. Впрочем, как и у многих в зале.

Женщина задумчиво поджала губы и продолжила:

— Война с тенийцами началась не вчера. Уже много веков мы удерживаем их. Раньше это удавалось достаточно легко — Небоскол был открыт, сила от него расходилась по всему королевству и поддерживала нас. А магические купола его башен волею короля загорались подобно солнцу. Драконам сияние не страшно, наши глаза устойчивы к нему, но свет, разносимый над облаками, окрашивал ночь в день, подтачивая и отбрасывая прочь войско тенийцев.

— Мы все знаем ис… — раздраженно заговорил Воец.

— Я еще не закончила! — грубо оборвала его хранительница библиотеки. Строго взглянув на замолкшего мужчину, она сухо сказала: — И за все время, пока замок в горах был открыт, лишь раз тенийцы пересекали границу и даже доходили до столицы. Если летописи не врут, это произошло ровно пятьсот лет назад. Столько совпадений не бывает. Мы все понимаем, что это значит.

Воцарилась гнетущая атмосфера.

Мрак. Безысходность. Страх.

Пусть практически никто из присутствующих не воевал, они все равно боялись. Каждый страшится того момента, когда враг придет в твой дом и уничтожит самое дорогое. То, ради чего ты живешь, дышишь и ходишь по этой земле, — материальную частичку твоей души.

— Тогда, думаю, никаких возражений, — вновь занимая свое место, низким тоном произнес я. Сплетая пальцы в замок и обводя всех пристальным взглядом, я подытожил: — Строительство преграды на Грозовом перевале прекращается, население городов неподалеку от нее должны временно покинуть жилища. Перераспределение сил на границе обсудим завтра, как и стратегию по защите столицы. На этом все. Всем прекрасного вечера, господа. Хорошо выспитесь этой ночью и отдохните. Нас ждет тяжелое испытание, которое мы обязаны преодолеть.

На этом я поднялся и вышел из зала.

— Златан. — Брат догнал меня уже у дверей в кабинет.

Наши взгляды пересеклись.

— Нам надо поговорить, — попросил он.

— Хорошо. Агний, подождешь? — повернулся я к огневику. После настолько напряженного заседания мы обычно выпивали по бокалу вина и обдумывали дальнейшие действия. Чтобы совет верил в короля, необходимо было всегда оставаться на шаг впереди. И я нуждался во взгляде со стороны, ведь пока я разговаривал на совещании и отвлекался, дракон внимательно наблюдал.

Друг кивнул.

— Идем, — бросил я, первым проходя в кабинет. Колояр закрыл дверь за собой.

На несколько секунд воцарилась гнетущая тишина. Брат был не тем, кто медлил, нерешительность — вообще не его черта характера. Но, похоже, предстоящий разговор оказался непростым и для него.

— Я не думаю так на самом деле, Златан, — наконец проговорил он. — Не знаю, что на меня нашло, но вчера мои слова о том, что ты мне обязан… Они были не всерьез. — Он сел на диван, положил руки на колени и покачал головой. — Ты ни к кому не привязываешься, даже с Агнием и Изольдой порой ведешь себя слишком отстраненно, не говоря уже обо мне. Иногда замыкаешься в себе. Я переживал за тебя, брат, но то, что она с тобой делает… Ты меняешься. Ну и, возможно, отчасти во мне взыграло самолюбие. Девушка предпочла тебя, как чаще всего и бывает. — Шумно выдохнув и подняв на меня взгляд, он сокрушенно добавил: — Повел себя как глупый юнец.

Возможно, еще никогда за всю жизнь я не видел брата столь откровенным.

Я почувствовал, будто избавился от тяжкого груза. Произошедшее беспокоило меня гораздо больше, чем я показывал.

— А я ведь так разозлился… — протянул, слабо улыбнувшись. — И даже толком не понимаю из-за чего. Эта борьба за трон давно уже в прошлом. Нам не стоит постоянно вспоминать о ней. Мне — чувствовать вину, а тебе — думать о власти, что, могла бы находиться сейчас в твоих руках. Сам же знаешь, это несладкая доля.