Айсар подсел ближе к огню, чтобы языки пламени лучше освещали требующую полировки трость. Он, бережно лелея свою боевую подругу, выискивал длинными, цепкими пальцами трещинки и шероховатости, чтобы тут же от них избавиться. Его серебряные волосы причудливо переливались в свете, падающем от камина, а серые глаза казались совсем темными в столь скудном освещении.

– Дьяр, – наконец решился он. – Ты ничего не слышал о девушке, которую мы нашли несколько дней назад? Какая Сила пробудилась у нее?

Айсайар постарался, чтобы его вопрос прозвучал как бы между прочим, отчего даже не поднял взгляд на Рыжебородого, продолжая нарочито увлеченно рассматривать поверхность своей трости.

Но Эрдьяр уже слишком давно знал своего друга, чтобы поверить в этот показательно ровный тон. Он вздохнул:

– Ее зовут Дарья. И говорят, что ты ошибся на ее счет.

– Глупости, – отмахнулся Айсар. – Я точно чувствовал, что в ней есть Сила. И не малая.

– Значит, она еще не пробудилась, – флегматично заметил Рыжебородый.

– До сих пор? – седоволосый в удивлении вскинул темные брови.

– Да, Эсма и Эндор уже загоняли ее, но – нет, – Дьяр прямо посмотрел на товарища. – Все говорят, что она пустая.

– Все говорят… Не может быть, – мотнул головой Айсар. – Завтра нужно поговорить с ней, наверное, она уже близка к мысли о самоубийстве после тренировок близнецов. Но я уверен, она пробудится.

– С каких это пор тебя беспокоит самочувствие новичков? – Усмехнулся Эрдьяр.

– С тех пор, как начались предположения, что я ошибся, – немного резче, чем хотел, ответил Айсайар.

– Если ты уверен, что это не так, то и переживать не о чем, – пожал плечами Рыжебородый.

Айсар хотел было ответить что-то язвительное, чтобы спровоцировать одну из тех словесных перепалок, которые обычно доставляли ему немалое удовольствие, как вдруг в его голову будто бы внезапно вонзилось тысяча игл. Отпустило. Но бедное сердце запрыгало так, словно седоволосый только что остановился после долгого бега, ладони сжались в судорожной попытке схватить что-то невидимое.

– Айсар? – голос Эрдьяра доносился будто сквозь толщу воды. – Айсар, что с тобой?

Лед повалился на пол, пытаясь взять себя в руки, перед глазами мелькнула мутная картинка, поднимающая в нем волну неистовой тревоги. Картинка исчезла так же быстро, как и появилась, но седоволосому этого хватило, чтобы понять, что нужно делать. Он резко поднялся, одновременно открывая переход.

– Помоги, – прохрипел Айсар. – Она умирает.

Когда друзья вывалились из перехода, их взгляду предстало жуткое зрелище. Айсайар едва узнал девчонку, которую похитил неделю назад из первого мира. От той утонченной деловой девушки, которой он запомнил Дарью, не осталось и следа – свитер облеплен грязью и травой, брюки порваны, сквозь дырки на коленях видны кровоточащие раны. Растрепанные волосы шевелятся, словно живые, взгляд безумен и решителен, а рука сжимает горло желтоволосой. Лицо Сойры уже приобретало сероватый оттенок, синеющие губы беспомощно открывались, пытаясь захватить воздух, но железная хватка Дарьи не давала этого сделать.

Поодаль в оцепенении стояли две студентки, имен которых седоволосый не помнил. Рядом с пробудившейся и Сойрой метались Эсма и Эндор в тщетных попытках прекратить смертоубийство, но они не могли этого сделать, и никто из студентов или преподавателей Школы Жизни и Смерти не смог бы. Было еще кое-что, но это способен был видеть только Айсайар. Нити Внутренней Силы, покидая желтоволосую студентку Школы Жизни и Смерти, из центра груди перетекают в руку Дарьи, поднимаются вверх к ее груди и, сплетаясь с нитями Внешней Силы, опутывают ее, не давая вырваться или ослабить хватку. Она не могла контролировать свою силу и теперь, убивая оппонентку, умирала и сама. Чудо, что ее сила пробудилась именно в тот день, когда вернулся седовласый.

– Отошли! Быстро!

Айсар, не обращая внимание на нарастающую боль в левой ноге, на отсутствие трости, которая так и осталась лежать на полу у камина в Общей комнате, бросился к девушкам. На ходу прорывая грань и дотрагиваясь до нитей Внешней Силы, старался их распутать.

Он уже настроил себя на сложную, кропотливую работу, но одна из Нитей поддалась достаточно быстро, и рука неподвижной до этого Дарьи медленно разжалась, отпуская горло полумертвой соперницы. Нити Внутренней Силы Сойры начали втягиваться на место, а это значило, что девчонка хоть и станет слабее и долго будет восстанавливаться, но не умрет. А значит, Айсар мог себе позволить злиться на нее, ведь в том, кто стал инициатором конфликта, он не сомневался – желтоволосую девчонку он знал достаточно хорошо.

– Забери эту, – бросил Лед Эрдьяру, и друг тут же исполнил просьбу.

Боковым зрением Айсайар отметил, что Дьяр постарался убрать Сойру как можно дальше от пробудившейся. И правильно. Никогда нельзя быть уверенным в том, как поведут себя Нити Силы, тем более Внешней.

Теперь оставалось освободить Дарью, но это было не так-то просто. Айсар уже понял, что за Сила у нее, точнее не так: в ней самой не было ни грамма Силы, но у нее был невероятно редкий дар разрывать грани любого источника – будь то человек или целый мир, и брать Силу оттуда. Не осознавая своих действий, она разорвала грань энергии студентки – оболочку, укрывающую ее Силу, и потянула Нити на себя. Но, видимо, случайно она разорвала и грань Холорона так, что нити Внешней Силы хлынули прямо на Дарью. Было бы у нее чуть больше опыта, она, может, и смогла бы справиться с силовыми потоками, а пока она даже не поняла, что произошло. И уж тем более не поняла, как это произошло. Страшная и могущественная способность, такая же, как у него самого.