— Они не имеют права войти в дом без разрешения хозяина, — Роман потер переносицу.

— Хозяина? — не поняла я, осматривая огромный бальный зал. — Ты теперь — хозяин этого замка? — не укладывалось в голове.

— Видимо, — нервно рассмеялся Роман. — Замок принадлежит правящей семье, а не конкретному клану с конкретной фамилией. Раз сменилась семья, то сменился и хозяин.

Я вспомнила владения Высших, которые уже успела увидеть. Гостевые домики, огромный замок, заповедные леса, несколько резиденций. Все это теперь в управлении Манкуловых? Боже… Да от такого богатства и с ума сойти недолго. Мне так уж точно. Я никогда не жила нигде, богаче и больше нашего родового гнезда.

— Поверить не могу, что стал Высшим, — Роман странным взглядом обвел зал. Я видела: сквозь усталость проступает гордость. Мне стало не по себе. Высвободившись, я сделала шаг назад.

— Я выходила замуж не за Высшего, — прошептала, сама не понимая, что имею в виду. Я не готова к свалившейся на меня ответственности. Жена Высшего должна вникать во все дела мужа, вести активную общественную деятельность, рожать наследников, быть мудрой и скованной множеством правил. Разве на это я подписывалась, когда соглашалась стать женой Романа? Он обещал мне тихую жизнь вдали от вражды и от оборотней, а теперь мы оказались в такой гуще хитросплетений, что вражда наших стай кажется детскими разборками. Высшие решают вопросы устройства всего сообщества оборотней, управляют финансами, решают вопросы помощи обездоленным. Боже, да это же в десять раз серьезнее всего, с чем я когда-либо имела дело! — Я выходила замуж за альфу, который собирался жить вдали от стаи, — я сделала шаг назад, а Роман застыл, будто его обухом по голове огрели.

— Ты же не оставишь меня в такой момент? — сглотнув, прохрипел Манкулов. Вопрос повис в воздухе, а ответ на него напрашивался сам собой. Если Роман оставил меня беременную и не давал о себе знать, то должна ли я отвечать ему тем же? Могу ли я бросить его, не желая брать на себя обязательства, к которым не готова?

Нет…

Ответ пришел сам собой. Все внутри меня воспротивилось такому решению. Дело не только в сыне, который сможет раскрыть весь свой потенциал именно в семье Высших. Возможно, он был послан нам именно затем, чтобы править. Дети с такой силой не приходят просто так. Уже сейчас в маленьком Романе есть все задатки лидера. Я сама не хотела оставлять его отца. Да, мне сложно отпустить свою обиду и свою боль, но я смогу сделать это со временем. Сейчас я нужна Роману как никогда. В конце концов, как молодой маме мне положены поблажки, и свое высокое положение я буду познавать постепенно. Медленно. Очень медленно.

— Не оставлю, — вопреки всему, на моих губах появилась улыбка. Одна из немногих искренних, настоящих улыбок, адресованных мужу с момента рождения нашего сына. — Конечно, если ты выполнишь несколько условий, — тут же насупилась, чтобы Роман особо не расслаблялся.

— Условий? — зацепился он.

— Да. Я хочу, чтобы ты посвящал меня во все дела, которые так или иначе касаются нашей семьи или в любое дело, которым я просто поинтересуюсь. Не делай удивленные глаза! — я чувствовала себя няней, отчитывающей большого непослушного мальчика. — Все вот это, — махнула рукой на улицу, имея в виду поединок, — ты спланировал заранее. Это последний раз, когда ты поступил таким образом, а я тебя простила! Знаю, ты не хотел меня волновать, и все такое, но если еще раз скроешь от меня что-то важное — клянусь, я уйду вместе с ребенком.

Роман ответил не сразу. Он все время открывал и закрывал рот, будто хотел что-то сказать, но не мог найти нужных слов. Это продолжалось около минуты. Наконец, он смог взять себя в руки и с хрипотцой в голосе произнес:

— Хорошо. Договорились. Но и у меня есть условие.

— Это какое же? — я приподняла одну бровь.

— Ты будешь целовать меня три раза в день, — с довольной улыбкой озвучил он. Поначалу я хотела возмутиться такому странному требованию, но осеклась. А ведь и вправду, мы очень мало целуемся с тех пор, как он вернулся. В основном инициатива исходит от Романа, я же…закрылась и ушла в себя. — Это не обсуждается. Когда мы просыпаемся, когда обедаем (а обедать мы теперь всегда будем вместе) и перед сном. Идет?

— Хорошо, — протянула я, чувствуя подвох. Интуиция снова не обманула меня.

— Отлично, — посветлел Роман. — Тогда я требую вернуть долг за все те месяцы, что ты не целовала меня, — не успела я возмутиться, как меня бесцеремонно притянули к груди, но осторожно, чтобы не прижать ребенка. Одно мгновение — и Роман впился своими губами в мои, взяв их в сладкий плен. Неожиданно для себя я рассмеялась. Вздрагивала от смеха в его руках и чувствовала, как из души уходит чернота, мучившая меня долгие-долгие месяцы. Я и не замечала, как эта смола заполняла мою душу с момента известия гибели Романа. Капля за каплей, день за днем она все больше наполняла меня. Поэтому было так тяжело? Каждый день казался мукой, наборов часов и минут, которые я должна прожить, отчаянно цепляясь за одну-единственную цель — ребенок. Только благодаря ему я выплыла из этого моря черноты и, наконец, начала оживать.

— Теперь ты Высший, — прошептала я, когда наш бесконечно долгий поцелуй закончился. Роман не выпустил меня из горячих объятий, а я не спешила покидать их. — Какой твой первый приказ?

— Приказ? Думаешь, мне есть кому приказывать? — Манкулов обернулся. — Слуги уже сбежали вместе с предыдущими хозяева. Еще один пункт в список срочных дел. Нам нужны слуги, дорогая. Потому я хочу приказать им набрать ванную для меня и моей супруги!

— Хочешь сказать, что я такая же грязная? — думала, что скажу это с сарказмом, но, опустив взгляд вниз, поняла, что и сама перемазалась кровью, грязью и потом. Да, нам с Романом нужно помыться. Обоим. Вполне возможно, что в одной ванне. Почему бы и нет…

— Пойдем, будем обслуживать себя сами, — ласково улыбнулся Манкулов, беря меня за руку. — Малыш будет спать рядом с нами.

Наверное, Роман часто гостил у Высших, раз так хорошо ориентируется в их замка. Он отвел меня на второй этаж, где под ванну была отведена целая комната. Я бы даже назвала это бассейном: утопленное в полу, инкрустированное драгоценными камнями произведение искусства. Дух захватывало от красоты и роскоши, царивших здесь. Тем не менее, меня не покидало ощущение, что Роман хочет со мной поговорить.