В нескольких местах было видно, что крыло пытались закрасить, но… то ли передумывали и тщательно обходили его кистью, то ли… чёрт, это странно прозвучит, но оно будто само проступало сквозь слой краски. Я потряс головой. Да ну, бред. Даже бледнее не становилось, так не бывает.

Я бы ещё долго стоял и любовался, но вдруг мне улыбнулась удача. Дверь открылась изнутри, из подъезда вышел какой-то мужик в тёмной куртке, и я поспешил выставить ногу, чтобы дверь не захлопнулась. Мужик странно на меня посмотрел, но не стал ничего говорить. Да уж, я даже на грабителя не тянул: тощий, в мажорских брендовых шмотках, купленных на родительские деньги… От собственной лощёности стало тошно. Она была слишком чужой на фоне старых обшарпанных малоэтажек и особенно странно смотрелась рядом с изображением разлагающегося крыла на щербатой кирпичной стене.

Я протиснулся в подъезд и едва не застонал от облегчения. Тут было сухо и тепло, даже душновато, и мне в моём положении убогий подъезд показался чуть ли гостиничным номером класса люкс. Ладно, вру, не люкс, но на хороший эконом точно тянуло по ощущениям.

Лампочка мигала, как припадочная, и снова у меня возникли нелепые ассоциации с фильмом ужасов. Но тут, конечно, не могло быть никаких маньяков и уж тем более зомби. Таких подъездов по стране – несчитанное множество, и везде живут обычные люди, которым только и надо для счастья, чтоб была крыша над головой и горячий ужин на плите.

Я прислонился спиной к стенке и увидел, что крыло будто заходит в дверь и тянется дальше по подъездной стене, взбирается по лестнице и ведёт наверх. Не пытаясь сопротивляться любопытству, я поднялся на второй этаж. Крыло обрывалось у двери одной из квартир. Чем ближе к двери, тем реже были перья, чаще обнажались кости и потемневшее мясо. Кое-где художник даже изобразил мерзких белых червей, копошащихся в гнили. Меня передёрнуло. Кому понадобилось рисовать такую жуть, да ещё и так правдоподобно? Почему местные не закрасят его? Неужели им приятно каждый день ходить мимо этой гнили, пусть и нарисованной?

Мне стало мерзко, и я вернулся на первый этаж, к мигающей лампочке. Это крыло стало на меня давить, оно было повсюду, неестественно длинное, завивающееся лентой от второго этажа до самой улицы. Ну у какой птицы могли быть такие крылья? Внезапно мне показалось, что я даже чую сладковатый запах гниющего мяса. У меня закружилась голова, и я, нажав на задвижку, выскочил на улицу, снова под холодный дождь.

Мне навстречу шёл тот самый мужик, который выходил из подъезда. Он нёс пакет с продуктами, и я буквально кинулся незнакомцу под ноги.

– Извините! – крикнул я почти жалобно. – Где здесь остановка? Я заблудился, мне нужно домой.

Мужчина стянул капюшон и подозрительно оглядел меня. Я, наверное, выглядел ужасно жалко. Мужик усмехнулся.

– Да уж, ты явно неместный. Как к нам занесло, парниша?

Я поведал ему свою душещипательную историю. Мужик посмеялся надо мной, качнул головой в сторону и повёл куда-то. Я послушно шёл за ним. Выбора у меня не было.

– Голодный? – спросил мужик.

– Угу, – буркнул я.

Он протянул мне пакетик чипсов. Невесть что, но я вцепился в угощение, как утопающий – в спасательный круг. Мужик снова хохотнул, видя, с каким наслаждением я запихиваю в рот сухие картофельные ломтики. Дождь успокоился, мужик довёл меня до остановки и показал по картам в своём телефоне, как мне добраться до дома. Я поблагодарил его так горячо, как только смог. Он ушёл, а я остался ждать маршрутку. Потом я подумал, что надо было спросить у него номер и скинуть потом хотя бы пятьсот рублей в знак благодарности. Не догадался. Говорю же, тупица.

Конечно, уже было бессмысленно тащиться в багетную мастерскую. Я предчувствовал, какой нагоняй ждёт меня дома, но всё равно расплылся в улыбке, когда устроился на мягком сиденье в тёплой безлюдной маршрутке.

Тогда мне казалось, что моё бессмысленное путешествие подошло к концу, и что я больше никогда не увижу дом с птичьим крылом.

Как же я ошибался.

Всё оказалось не так страшно. Мать и отец действительно волновались, но я, оказывается, отсутствовал не так долго, как мне самому показалось. Конечно, мама расстроилась, что я не забрал работы из мастерской, а отец поворчал по поводу телефона, но обещал дать деньги на новый, с тем условием, что я в течение пары месяцев всё верну.

Я кайфовал, отмокая в горячей ванне и даже дерзнул использовать одну из Иркиных пенных бомбочек. Бомбочка, к моей досаде, окрасила воду в фуксиевый цвет, ещё и блёсточки какие-то там плавали, прилипая к телу. Я понадеялся, что к понедельнику они отмоются и я не пойду в универ блестящим единорогом.

В ванну я захватил планшет. Оказалось, мне писал Мишка – хвалился, что рыженькая Натали согласилась пойти с ним в кафешку. Пришло несколько сообщений от заказчиков. К моей радости, я со всеми договорился, значит, довольно скоро смогу отдать отцу долг.