Она заглатывает меня глубоко в горло, и я удерживаю её голову, пока кончаю. Дочиста облизав головку и ствол, она с неискренней улыбкой садится на пассажирское сиденье.

Я облизываю губы и прихожу в себя после отголосков оргазма. По крайней мере, моё тело успокоилось. Я вдыхаю прохладный воздух и осмеливаюсь посмотреть в переулок. Ральфа, к счастью, нигде не видно. Застёгиваю джинсы, вытаскиваю из заднего кармана бумажник и бросаю пару купюр Анжеле.

– Спасибо, – бормочу я, открывая дверь.

– Всегда пожалуйста! – отвечает она с ещё одной фальшивой улыбкой. Обходит спереди машину, покидает переулок и возвращается обратно на свою точку.

Очень надеюсь, что этого будет достаточно, чтобы продержаться.

Я не должен быть здесь.

Последние два часа Ринальдо и Фелиса находятся в её квартире. В общем-то, я провожу здесь время не для того, чтобы пялиться на входную дверь и гадать, чем они там занимаются – вполне ясно, чем. Я даже не удивляюсь, почему это меня так злит. Очевидно, что для него это не обычный трах. Если бы это было так, он бы уже давно с ней порвал, а не покупал бы бриллианты.

Перед этим они заходили в магазин Tiffany & Co., чтобы выбрать подходящие к браслету серьги.

Не облегчает ситуацию и знание того, что Фелиса является психотерапевтом Ринальдо. На самом деле, мне кажется, это просто заставляет меня пытаться подвергнуть психоанализу его самого. У него есть Леле. Он любит её – я это знаю. Он был по уши в неё влюблён с того самого дня, как встретил её, и это никогда не менялось.

Так почему сейчас он это делает? Что-то изменилось, пока меня не было?

Я долго ломал над этим голову, и это заставило меня задуматься о себе самом. Я знаю, что намного хуже, чем он, но, если уж Ринальдо может всё испортить, как мне поверить, что я могу справиться лучше? У меня никогда не было длительных отношений, но я думал, что у Ринальдо было по-другому. Я имею в виду, мне не плевать на секс. Но это просто секс. А чувства? Это совсем другое дело. Разве он не понимает, что подвергает риску единственную вещь, которая имеет реальный смысл в его жизни? Он должен знать, что власть можно отнять в мгновение ока – но любовь? Нет, её никто не сможет просто отнять.

Ринальдо вырос в этой среде, а я нет. Это не значит, что сейчас я меньше вовлечён в бизнес, но я не начинал с этого. Не уверен, что то, как я начал было лучше, но определённо по-другому.

Я прохаживаюсь вперёд-назад. Ветер меняет направление и приносит пьянящий запах жареного мяса из ресторана, расположенного дальше по улице. Я голоден, и этого почти достаточно, чтобы заставить меня покинуть мой пост.

Я действительно не понимаю, почему всё ещё стою здесь на холоде. В этом нет никакого смысла. Я же не собираюсь выпрыгивать перед Ринальдо и кричать «Бу!», когда он выйдет из здания. Если бы он вышел, я бы быстренько спрятался, чтобы он не догадался, что я следил за ним. Ему бы это не понравилось.

Ринальдо прав в одном: я никогда не причиню ему вреда.

Но и не позволю ему навредить себе самому.

Мой телефон звонит, и я вижу на экране имя Джонатана.

– У меня есть кое-что, что тебе нужно увидеть, – тут же говорит он.

– Где ты? – спрашиваю я.

– Ты близко от дома? Мы можем встретиться у тебя.

Ну, мне ведь нужен повод, чтобы убраться отсюда.

– Да, я рядом.

– Будь там через десять минут, – и он вешает трубку.

Глянув последний раз на здание, где жил раньше, я спускаюсь вниз по тротуару к моей нынешней квартире и подхожу к лифту. Мне хватает времени, чтобы пойти отлить, пока не появился Джонатан.

– Как тебе твоя новая берлога? – вежливо интересуется он, рассматривая всё вокруг.

– Нормально, – пожимаю я плечами, оглядываясь. В действительности, я не уделял этому внимания. Единственное прилагательное, которое можно применить, описывая это место, – пустое.

Думаю, мне это подходит.

Джонатан вытаскивает ноутбук из сумки, а я открываю холодильник и хватаю бутылку воды.

– Будешь? – спрашиваю я.

– Само собой.

Я бросаю Джонатану бутылку, и мы направляемся в гостиную.

– Я послал кое-кого последить за Бени, – говорит Джонатан, садясь и открывая ноутбук. – Видишь этих парней?

Он указывает на плохого качества фотографию Бени, разговаривающего с широкоплечим блондином. Он в кожаной куртке и в галстуке в полоску, и они оба пьют виски за дальним столиком бара. Я не могу определить по снимку что это за бар.

– Кто он?

– Не знаю его имени, – отвечает Джонатан. – Акцента практически нет, поэтому не могу сказать, откуда он. Может быть, здешний. А возможно из Сиэтла или ещё откуда. Я до сих пор проверяю его, но посмотри вот на это.