Вокруг него рокотала машина… Рокотала еще успокоительней, чем стучали в былые дни колеса вагонов. Он пытался вспомнить былые дни…

– Точно – ничего, Лахи?– спросила Фиона, уводя машину с шоссе на подъездную дорожку перед замком. Фары проделали световой туннель между деревьев и рододендронов.

– Да ничо.

Лахлан Уотт уже собрался уходить с вечеринки Хеймиша и Антонайны, когда у пьяного в стельку Фергюса отказали ноги, и Фиона решила, что пора везти мужа домой. Она предложила подкинуть Лахи до дома его брата, но в пути Фергюс уснул. Когда доехали, он громко храпел и на женины крики и встряхивания не реагировал. Лахи предложил ехать в замок, там он поможет вынести Фергюса из машины и дотащить до кровати, а после Фиона отвезет Лахи обратно.

– Господи, ну и позорище!– сказала Фиона, когда дорожка сделала поворот и впереди ночную мглу прорезали огни замка.– Я бы няньку попросила помочь, да только у нас сейчас другая, подменяет… Наша-то как регбист сложена, запросто унесла бы Фергюса на плече, а эта девчонка – совсем соплюха… Ее Ленни зовут, вот ее машина. В таком щенячьем возрасте за руль садиться…

Фиона остановила «ровер» впритык к бамперу битого «мини», ступила на гравий перед парадной дверью замка.

– Лахи, спасибо тебе, ты такой молодчина…

– Да без проблем, миссис Эрвилл. Фиона повернулась к нему и улыбнулась:

– Лахи, я – Фиона. Когда называешь меня «миссис Эрвилл», я себя старухой чувствую.

– Ладно, Фиона,—ухмыльнулся Лахи. Мальчишкой он был худым, субтильным, а вырос в долговязого, жилистого мужчину. Несколько лет службы на торговом флоте и жизни в Австралии сказались на его коже: она теперь смахивала на мелкозернистую наждачную шкурку. Стригся он не по моде коротко. Оба глаза блестели. Лицо было простецкое, но волевое и здорово выигрывало в сравнении с лицом Фергюса.

– Вот так-то лучше,—улыбнулась Фиона и повернулась, меняя выражение лица на брезгливое, к человеку на заднем сиденье. Фергюс как раз захрапел.– Ну что, будим эту тушу?

Разбудить «тушу» не удалось. Фиона пошла в дом – сказать няне, что она может ехать домой. Лахи тем временем пытался поднять Фергюса.

– Подъем! Ферг, проснись! Ферг!—Лахи хлопал его по щекам – тяжелый подбородок колыхался как студень.

– Хр-р…

– Подъем!—Лахлан дал Фергюсу пощечину покрепче.– Хватит дрыхнуть,– тихо сказал он.

– Хр-р… Хендркс-с, вырдык…

Фергюс вдруг проснулся: руки бестолково размахивают, в глазах – дикий блеск, из горла – только слабое бульканье. В следующий миг он скатился с сиденья на пол и тотчас снова захрапел.

– Ну, как тут наша спящая красавица? – спустилась с крыльца Фиона вместе с тоненькой белокурой девочкой, которая на ходу застегивала ветровку.

Лахлан повернулся:

– Дрыхнет как убитый.

– Ну и денек,– пробормотала Фиона и глянула на Фергюса, а затем повернулась к девушке.– Ленни, милочка, спасибо. Поезжай, только осторожно, ладно?

– Ладно, миссис Эрвилл,– вынула девушка ключи из кармана и направилась к «мини».– Спокойной ночи.

– До свидания.

Фиона и Лахи взялись за Фергюса: Лахи – под мышки, Фиона – за лодыжки. И потащили бесчувственное тело вверх по крыльцу, через дверь. В вестибюле положили на пол, передохнули, а затем понесли по лестнице на второй этаж.

– Туда,—кивнула Фиона.

Лахи опустил Фергюса спиной на свое колено и нажал ручку потемневшей от старости деревянной двери. Дверь отошла, открыв мглистый проем.

– Свет-то есть?

– Вот тут выключатель, чуть ниже. Комната оказалась маленькой, и лампа хорошо осветила ее. Односпальная кровать, туалетный столик с зеркалом, кресло и платяной шкаф. На стене, напротив оконца, репродукция картины с охотничьим сюжетом.

– Хватит с него на эту ночь и гостевой,– проворчала Фиона, пока вместе с Лахи тащила мужа к кровати.

– Фу-у-ух! – выдохнула Фиона и тяжело опустилась на пол.

Лахи сел на кровать, на подушку; он тоже тяжело дышал. Фиона стерла пот со лба. И с трудом встала.

– Тяжелая работенка.– Она сняла с Фергюса туфли и кивнула на дверь: – Все, идем пить лучшее виски старого пердуна. Ты заслужил.