История такова: Сам Филимон, вместе с тремя детьми и Хабой (Андреем, Костей, Афимой), сидели под арестом (дело о раскулачивании) в Ильинске, в церковной сторожке. (Александр и Анастасия были уже взрослыми, жили отдельно, а потому, под арест не попали). Александр посетил их и, обращаясь к деду, сказал: "Зачем ты тут сидишь?! Ты, ведь, с сыном в разделе! Иди домой!" Тот послушался и ушел к Шевелёвым. Там прилёг отдохнуть на печку. Тогда же, забеспокоились те, кто нас раскулачивал, а, именно, Иван-председатель сельсовета и близкие к нему люди. Они сразу наведались к деду, якобы приглашая его в сельсовет для раздачи земли. Дед отмахнулся, мол:" Земли не надо, мне и печки хватит." Иван же, перед тем, заметил своим: " Если оставим его здесь, он нас сожжёт!"

Порешилось дело, выстрелом из берданки, деду в висок. В.Я. Шевелев (Хаба) умер. Избы, с тех пор, на месте том, нет. (Рядом пытается строиться Нестор, его внук).

Прозвище Хаба, которое пристало к В.Я. Шевелёву, появилось следующим образом: Служил он на Волыни, командиром был у них подполковник Радзиловский, ну и нахватался В.Я. за шесть лет их "мовы". Один раз, придя на масленицу в Пригодин, занял мой прадед, очередь покачаться на качелях; и когда, она, наконец, наступила, люди его оповестили. Он же удивился:" "Хиба" мне?" ("Хиба" по "мове" значит "разве"). "Тебе, тебе,"-говорят-"Хаба!" В деревне, если понравится прозвище, то и имя, и фамилию забудут. Так и произошло.

Никогда после не говорили: "Пойдем рябчиков (или рыбу) есть к В.Я.!", а только: "Пойдем к Хабе!"– (Охотник и рыболов он был гораздый).

*В 1919-ом году.

**То есть на правом берегу реки Нарчуга. Сама деревня основною своею частью, располагалась на левом берегу.

***После свершившегося-таки "раздела" с отцом, Филимон, согласно своим планам, взялся за строительство заречной избы (в компании Федько Филина).

Девятый дом Вити Николина (1939 г.р.). Жил с матерью (отец, думаю, погиб в Финскую).

Женившись, перебрался "за реку".

Впоследствии дом приобрел Шевелёв В.С.. На протяжении многих лет, вместе с супругой, круглогодично поддерживал он своё хозяйство. Недавно скончался. Теперь, всеми делами заведует, в гордом одиночестве оставшаяся, Ирина- его жена. В "гордом одиночестве" сказано оттого, что во всей округе, более никто, разве неё не обитает.

Мой отец, лет двадцать назад, говорил: "Ей у Шевелёвых нужно памятник ставить!" А если бы, он узнал, что и доселе она, преодолев рубеж 80-ти лет, живёт зимой и летом в деревне одна, то, наверное, предложил бы создать мемориал.

Даже сестра наша Екатерина не выдерживает уже зимы у Шевелёвых, а Ирина,– бывшая москвичка, героически продолжает освоение северных земель. Пожалуй, что и биография у битосливой подвижницы не из рядовых: в Белоруссии, пережила она, совсем еще юной, в партизанах, немецкую оккупацию (откуда, видать, и закалка). Недаром, батько Лукашенко сказал "Белорус- это русский со знаком качества"– здесь, применительно к Ирине, я с ним согласен. В чём же её секрет? Идет- поёт, работает- поёт, а та же самая Катерина больше ворчит, хотя никогда нельзя полностью отрицать влияние на человека наследственности (пусть, на меня не обижается).

Десятый дом Елены, возможно, являвшейся дочерью Домны; Она перевезла дом этот в конце 50-х годов прошлого века, в другое место. По началу же, жила рядом с нами. Имела сына Николая, который, уже будучи взрослым, застрелился: то ли от неразделенной любви, то ли от зеленого змия, то ли от всего сразу.

Одиннадцатый дом Полахи. Сейчас его нет. Кто она такая- не знаю, куда уехали её домочадцы- неизвестно. Запомнился мне сам дом тем, что был большим, с высоким крыльцом, где спасался я в детстве, с товарищами (Колей и Граней), от деревенского быка.

Двенадцатый дом Павлика. Отчего, его до самой старости так именовали- не знаю. Вероятно, за доброту, простоту, порядочность. Слыл грамотным человеком, уважительно относившимся к каждому, а, вдобавок, первым среди нас трактористом*. Участвовал в ВОВ командиром торпедного катера, на северном флоте. Жилище его сделано было весьма аккуратно, как снаружи, так и внутри. По смерти хозяина пустовало. (Наш брат Нестор хотел приобрести постройку, уже получил ключи- но дом неожиданно сгорел, еще до вступления им во владение).

*Две главные мои детские мечты:

1.Прокатиться на колесном ХТ3-НАТИ со стальными шпорами; 2.Истово наугощаться пряниками.

В 1954-ом году, с позволения дяди Павлика, первая из них, осуществилась. Не скрою и того, что наделенная мною, номером два, отнюдь не разочаровала меня очевидной, по отношению к тогдашнему аскетическому нашему быту, недосягаемостью- своим чередом, позднее претворившись в жизнь.

Тринадцатый дом Дуни Сенихи, бывшей замужем за Семёном Шевелёвым, который, при невыясненных обстоятельствах, сбежал от неё на Курью. Остался ей один единственный сын- Семён Семёнович (1944 г.р.). В детстве, он перенёс травму головы и казался не вполне обычным человеком. Я помню его очень мягким, большим, добрым, как бы сейчас сказали: "солнечным". После смерти матери, какое- то время жил один, далее, его устроили в дом престарелых в Фоминске, там он и скончался.