Шрифт:
– Горный, – поправил он ударение. – Семнадцать…
– Отваливайся. Понял? – отрезал я эту тему.
– Я вас не подставлю. – пообещал Горный-Лёша с каким-то своим ударением и выражением. Я с Финляндского, – шептал он в том же духе, в «кратере» …
– Базар – жок. Будем там – мы тебя дёрнём.
Панк напыжился. И ждал, видимо, что-то ещё. Мне это уже надоело, таксист нервничает… Надо тоже, что-то добавить.
– Я с Хе Ге эФа – отрекомендовался я, (это работает обычно везде, если спрашивают «это где», отвечаю в принципе честно, но с выражением, по обстановке: «в Караганде», этого хватает).
Лёха тоже понимающе кивнул. Воротник поднял. Тут начал притормаживать водила не понятно где.
– Все выходите.
– А?
– Все вышли. – чётко скомандовал таксист, и голос его не улыбался. С наклоном, рывком из-под сиденья достал короткую монтировку. Перекинулся рукой за сиденье, я у него цель первая.
– Вышел на **й!
Закопошился Гордон, это ладно, а мы куда?
– Да ты чё, машешь, она ж раздетая, – вспомнил я, – и погоди, я же тебе денег дал?
– Пошёл… – хотел он, ещё раз угрожающе замахнуться в мою сторону…
Как Леша достал кастет я не видел. Он просто тюкнул им таксиста ниже кепки и тот как был, повернувшись ко мне, так и "притулился" к ручнику между передних сидений…
Твою мать!
– Ты чё дурак?! Ёша! – я его ненавидел. Этого я никак не ожидал. Надо его вырубить.
А Гордон выпихнул водилу, влез за руль, и по газам, скотина! Меня откинуло назад. Ёлки-палки! Куда он шпарит?!
– Я вас вывезу! – возбуждённо обещал Лёха.
– Останови, машину, придурок!
Мы вылетели на какую-то улицу.
– Остановите, – просила Лена.
Я хотел схватить его за волосы, да мы «сотрём» всё остановку… Что? Я не знал… Господи…
– Что с ним делать? – шёпотом спросил я у Лены, мы набирали обороты, шли по крайней полосе.
– Он нас убьет…
– Нефиг делать.
– Лёха, тихо гони в переулок, – выдумал я, – менты на хвосте, колёса менять надо.
Нандон! Ни хрена себе мы грузовик «подвинули» на 412-ом! Летим!
Места всё мне не знакомые, темнеет. Сколько, три минуты, пять? Поворачиваем, ещё раз, переулок, едем дальше, улица. Всё, встал.
Лена нехорошо себя чувствовала. Подавив в себе чувство сразу вмазать пару раз Алёше, я озирался. Видит нас кто в этой машине? Это срок. Люди идут, прошли… Тихо, ещё… Бодрым выглядел только Гордон:
– Я своё дело сделал. Затарить вас?
– Спасибо, тарься сам, скорее отсюда. Вы-выходись, – попросил я прячась от фар, – рядом припарковалась машина, переводя дыхание, – я здесь всё знаю, молодец. Пока иди в стаю… Сразу иди. – добавил я твёрдо.
– Не прощаемся, – процедил Горный, повжикал молниями, высунул нос наружу; осмотрелся как разведчик, и не хлопнув дверью, вышел. Пошёл от машины, засунув руки в карманы куртки. Мне даже не верилось. Рембо в запасе.
Темно. Исчез. Тимуровец. Это хорошо. Плохо магазины рядом, витрины длинные, светлые…
– Где мы, не знаешь? – спросил я у Лены
Лена смотрела на людей.
– Я пошёл. – я закурил, – Ты не сиди долго – посадят: таксист уже сообщил, или его нашли с техпаспортом на дороге. Пока. Извини, не я всё это начал… – щёлкнул ручкой двери.
– А я? – спросила Лена.
В открытую мною дверь потянуло холодом, осенней, весенней зябью. Под ногой хрустнула замёрзшая грязь. Я посмотрел на огонёк сигареты, подул на него дымом. Пар уже из рта. И вот как она; босиком в одном платье?
– Ты? …Ты домой не ходи, – посоветовал я, – ни к близким друзьям, ни к близким знакомым. Ни к кому. К родителям, братьям, сёстрам – тоже не нужно. Что ещё… Да, – говори, как есть: пнул его я, меня ты не знаешь. (Это все подтвердят – от твоих кентов, до ателье). Испугалась, убежала… Всё. Ну, скажи: наехал за «этого», режик приставил. Вытащил силой, увёз, бросил на окраине…
– Куда, я, такая? – спросила Лена, пытаясь понять сама, – Как?
– Ну чё, тебе не к кому? В гостиницу, на такси.
– У меня денег нет, – она впервые посмотрела на меня нормально, – раздета…
– Денег, – я полез за своими, – я тебе дам, немного. Самому на такси надо. Вот смотри: тут всего – и то… на. Нам сидеть здесь нельзя. Никак. В этой машине. Забыть надо. Пошли.
Она машинально взяла деньги, держала их вместе со следком, как в прострации.
– Ну что мне туфли тебе покупать? – я не злился, нутром чувствовал – уходить надо, – мне не жалко, у меня не хватит… Хорош болтать. – пошли, Лена, отойдём в темень, решим. Я тебя первой посажу в машину.