– А ты пробовал оказывать ей знаки внимания? Ну там...

– Сир!
– взорвался тот.
– Неужели вы думаете, я не пытался дарить ей цветы и подарки? Писать стихи? Увы!

Найкл заерзал в кресле, молчал секунду, потом выпалил:

– Она мне моих прошлых похождений забыть не может! И как назло, в последний раз...
– обреченно махнул рукой.
– Ладно, сир, все нормально.

И тут короля осенило:

– А ты не пробовал забраться к ней в окно? Как-нибудь под благовидным предлогом.

В глазах лорда-канцлера вспыхнули искры, из чего Рихарт сделал вывод, зерно упало на благодатную почву, и тут же озаботился.

– Послушай, а окна твоей леди не слишком высоко от земли?

– Сир, спасибо за совет, - выставил ладонь Найкл.
– Дальше я справлюсь.

Рихарт мельком взглянул на часы. Еще пять минут. Пять минут он сможет выдержать борьбу с собой. Но его уже непреодолимо тянуло в спальню. Видимо, что-то такое отразилось на лице короля, потому что Найкл тихонько рассмеялся:

– Сир, думаю, остальное подождет завтра. Вам лучше пойти к королеве, вдруг у нее какие-то вопросы возникли?
– тут он завистливо вздохнул.
– А мне еще предстоит спуститься в ваши винные погреба, вытаскивать оттуда его величество Вильерта. Ибо завтра чуть свет приезжает его супруга. Если она увидит его в таком непотребном состоянии, политических проблем не оберешься.

***

Оставив своего лорда-канцлера искать пути предотвращения политических проблем, Рихарт ушел к себе.

Конечно, от него не укрылась добродушная насмешка над нетерпением новобрачного. Но, откровенного говоря, королю вдруг стало наплевать на все условности и насмешки. Все забылось, кроме предвкушения свидания. Он надеялся, что не оставил Софи слишком надолго, потому что сам-то уже давно томился на медленном огне.

Дошел до покоев и замер на секунду, ощущая, как сладкий холодок разливается в груди, заполняя его целиком. Она там, она его ждет. Сейчас.

Потом рука коснулась ручки, отворяя дверь в их волшебный мир. Каждый раз, как в первый раз... И пусть это никогда не меняется.

***

Совет, данный Рихартом Найклу, был сам по себе хорош, но хитромудрый лорд-канцлер его немного усовершенствовал. Правда, для этого потребовалась небольшая подготовка. Зато...

Естественно, увидев его в окне своей спальни среди ночи, дама ужасно разгневалась. И так уж вышло, что лорд Найкл, сраженный ее жестокостью, чисто случайно вывалился из окна наружу...

Разумеется, подстелив предварительно соломку на козырьке той кровли, куда заранее планировал упасть. Да и падать было не высоко, не больше двух метров. Но охал и стонал раненый очень убедительно.

Сердце женское не камень, его тут же втащили в спальню, даже раздели и оказали первую медицинскую помощь. И пусть на следующий день он красовался с оцарапанным лбом и синяком под глазом, зато благосклонность дамы и принципиальное согласие было получены.

А положительный опыт внесен в некую тайную тетрадь, которую лорд-канцлер завел для будущих потомков.

***

На следующий день с самого раннего утра начали прибывать высокие гости. Отмытый, нарядный и разукрашенный старинный замок Аламорских королей гудел. Его мрачные стены, казалось, никогда не выглядели так жизнерадостно.

Именно такое впечатление сложилось у Мирославы и Вадима, прибывших на свадьбу Рихарта одними из первых.

Конечно же, накануне они успели не один раз перессориться. Вадим беспокоился, как она перенесет перемещение, а Мира утверждала, что беременность не болезнь. Сейчас, вот только волосы перекрасит, чтобы в замке не узнали, все-таки несколько дней королевой у них была, - и все путем. Он был против того, чтобы жена красилась в огненно-рыжий цвет. Ревнивость зашкаливала.

Ладно, с волосами еще как-то сошлись, хоть Мира бушевала, мол, пещерный варвар, а Вадим скрежетал зубами. Парик наденет. Блондинистый.

Но потом выяснилось, что ей нечего одеть в принципе. И подарить невесте нечего! А уж то, что невеста Рихарта из родного земного мира, вообще превращало проблему выбора в трагедию. Вадиму ничего не оставалось, как задействовать тяжелую артиллерию.

Во-первых, для успокоения своей ведьмы срочно вызвать Эрвига и Одри из Рассветного замка*. А во-вторых, просить совета у старого друга и наставника - адвоката Игоря Наумовича Гершина*.

И пока Селим метался* как наскипидаренный, только и успевая выполнять противоречивые заказы супруги хозяина, Игорь Наумович появился сам, как будто обо все знал заранее.