И теперь, увидев Перлу рядом, показал ей свои карточки, рассказал о своих позициях на игровом поле. Дочь вежливо кивала отцу, как-то механически фиксируя ситуацию, и продолжала кипятиться из-за того, что её план понравиться принцу сорвался. Она всё размышляла, когда же упустила шанс подойти к реджи, но получалось, что шанса-то и не было. Не складывались условия так, чтобы и никто не помешал. А ведь раньше ей казалось, что только окажись она в одной комнате с принцем Дамианом, сразу найдёт возможность с ним побеседовать.

Игра за столом продолжилась, и Перла могла кусать от досады губы, не боясь, что отец обратит на это внимание. Как же, ну как ей повернуть принца к себе лицом? Как обратить на себя внимание? Хотелось разреветься как в детстве, когда няня или матушка ещё могли взять её на руки.

— Перла, дитя моё, сможешь за меня поиграть? Меня просит подойти её величие.

Сердясь, девушка даже не обратила внимания на лакея, что подошел к отцу и что-то тихо проговорил, склонившись почти к самому уху.

— А? Да, конечно, батюшка, — улыбнулась дочь. — Мне выиграть или проиграть?

Это была их шутка, такая маленькая мелочь, которая сближала их, делая их почти ровесникам. Отец тихонько засмеялся и велел:

— Обыграй их всех, моя милая! — и погладил её по руке — жест доверия, который он мог себе позволить на людях. Но Перла знала, что если бы здесь были все свои, он поцеловал бы её в лоб. Поэтому тепло улыбнулась в ответ и сказала:

— Конечно, отец! Обязательно!

И вновь погрузилась в свои горькие думы о не сбывшемся плане и возможностях, которые, может быть, откроются на предстоящем балу, продолжая играть отцовскую партию. Вот только на балу будет Лали, и устранить соперницу вряд ли будет возможность. Эх, как жаль, что сегодняшний вечер пропадает зря!

Порадовало только то, что отцовскую партию она всё же выиграла.

Группа чужестранных гостей до самого конца приёма оставалась неподвижна и будто монолитна. И только когда приглашенные стали подходить к королеве, чтобы откланяться и уехать, принцесса встала, тоже подошла к её величию и, поклонившись, поблагодарила за честь присутствовать на приёме. После чего проследовала к своим покоям. Как длинный драконий хвост за ней шли послы Оландезии.

— Зорий, с ней невозможно поговорить один на один, не то, что попытаться вызвать на откровенный разговор. Да и о какой откровенности может идти речь, если я её совсем не знаю? Что она такое? Где для неё границы откровенности?

Дамиан встретил советника в кабинете с бокалом коньяка.

— Что фрейлина? — первое, что спросил советник, приняв угощение.

— Посольские держат её в стороне от принцессы. Просто оттесняют, и всё. Она жаловалась, что даже в комнату не пустили.

— Даже со служанкой?

— От служанки послы вовсе отказались, сказали, что принцесса не балованная, сама оденется- разденется. И фрейлина может заходить к ней только в присутствии кого-то из послов.

— Да, странные эти гости… Но есть и хорошее, — он задумчиво сделал глоток из бокала.

— Что?

— А то, друг мой, — оживился Суземский, — они не спешат с новым планом, значит, у нас есть немного времени. Будь нахальнее, настойчивее, и всё-таки попытайся с ней поговорить. Она не просто так ледышку из себя строит, она что-то прячет.

— Возможно, — Дамиан не мог разгадать этих хитростей, хорошо бы хоть тут все было бы понятно. — Да, Зорий, я ещё спросить хотел про имена.

— Что именно?

— Почему у оландезийцев два имени?

— А, об этом. Впервые увидев своего ребенка, так у них принято, каждая мать называет малыша, как чувствует. Это имя от сердца. Когда ребенок взрослеет, ему имя дает шаман или старшие рода. И уже это имя — от головы. Оно говорит о человеке, о его характере, о том главном, что есть в нём. Вот Юзеппи значит преумнейший, хотя при рождении мать назвала его Медведь.

Дамиан удивленно и весело приподнял брови.

— Пожалуй, не удивлюсь выбору его матери, с его-то внешностью… Настоящий белый медведь.

Зорий улыбнулся:

— Верно. А принцессу мать, ещё знать бы, кто она была, назвала Радость. А вот уже отец с шаманами переименовал в Надежду.

— На что же они надеялись в связи с этой девочкой? — Дамиан задумчиво крутил в ладонях свой бокал.

— Хотел бы и я об этом знать. Но прошу заметить — надеялись они сильно. Девчонка владеет нашим языком отменно. Никто из послов не сравнится с ней. Что из этого следует?