— Я не понимаю.

— А тебе и не надо, — отмахнулась пророчица. — Колесо судеб вертится, река времени течет, твое полотно уже связано, еще задолго до твоего рождения, даже если ты будешь пытаться что-то менять, это не изменит того, для чего ты появилась на свет. Даже твой выбор не поменяет твою судьбу, только усложнит или упростит твой путь. Твоя задача дойти до самого конца живой.

— И почему я не удивлена, — возмущенно выдохнула я. — Снова все решили без меня. Как можно распоряжаться судьбой того, кто еще не родился? Это несколько не справедливо, — процедила я обижено.

— Не сердись дитя, многие до тебя шли по этому пути, да не все живы остались. А вот ты особенная. Ты последняя. После тебя, не будет никого. По крайней мере, ни одного ребенка со смешанной кровью, равно, как и смешанной магией, уже не родится с «проклятием» на сердце. Но знай, девочка, то не проклятие вовсе, — старушка с удовольствием насмотрелась на мое вытянутое лицо и продолжила говорить. — Ты дитя от демонов магии Хаоса, а значит, ты и дитя Тамерлана, ведь все демоны пошли от его крови и плоти, как и его матери Мильи. А раз так, ты сможешь почувствовать его сердце. Еще ты рождена от рода эльфийского, да только смотрю, никто не сказал тебе, что в семье твоей были девы луноликие. Впрочем, что-то я разболталась, — старушка закашлялась. — Мне больше нечего тебе сказать. Теперь же тебе следует посетить алтарню, Ирия тоже ждет тебя.

— Я не совсем поняла…

— Мне больше нечего тебе сказать, я и так много тебе наговорила, — проскрипела старуха. — Ступай, дитя.

— Хорошо, — я склонила голову в знак благодарности. — Спасибо, — я вышла в полном смятении, мне хотелось многое спросить. К примеру, за Матриаха. Но раз мне сказали уйти, то не стоит злоупотреблять гостеприимством. Дверь за мной еще не успела закрыться, как за спиной раздался уже знакомый властный голос. Даже если бы он звучал сквозь эти толстые храмовые стены, кажется, я все равно бы его услышала.

— Да, это она, — деловито произнес мужской голос.

— Мне кажется, я не звала тебя, — проскрипела старуха.

— Это не имеет значения, — дверь захлопнулась, на долю секунды мне захотелось вернуться, чтобы спросить все, что я так и не озвучила, ведь меня тревожило столько вопросов, но взгляд жрицы в зеленом шелке остановил меня.

Девушка смолчала, но этот живописный укор в ее глазах едва граничил с брезгливостью, от чего мне стало совсем неприятно. Бездна, все эльфы такие… Такие… Даже слов нет, чтобы коротко и ясно выразить свое отвратное ощущение. Но стоять и топтаться на месте тоже не дело, а ведь услышав голос Матриаха, я остановилась, почти замерла, прислушиваясь. Может, это оцепенение и не понравилось местной девице? Она высокомерно задрала нос и пошла вглубь коридора, я последовала за ней. Почему-то только сейчас в голову посетила мысль, что снаружи храм не казался таким огромным, каким оказался внутри. Идти пришлось не менее десяти минут, мы сменили несколько этажей, спускаясь и поднимаясь по лестницам. И как же я не додумалась сразу, в центральный торжественный зал, до которого рукой подать, меня никто не поведет.

Небольшая дверь, перед которой меня остановили, хвастала красивым цветочным орнаментом на светлом дереве. Потянув за латунную ручку, я вошла в небольшое помещение. Комнатка в десять шагов, что в одну, что в другую сторону, по центру расположена статуя богини в эльфийский рост. Дверь за мной захлопнулась, жрица не стала входить, полагаю, так положено, чтобы охранить таинство разговора с Ирией.

Я вздохнула. Ну и как мне спросить ее о своей проблеме. А это именно проблема, и никак иначе золотой браслет я не расценивала. Да, и иметь хоть что-то общее с этой сумасшедшей семейкой совершенно нет желания. Выйти замуж только для того, чтобы завершить сделку двух семей меня не радует, не веселит, и вообще, уж лучше в Бездну, к страшным тварям, чем позволить себя вот так отдать. Не говоря уже о том, что мне совсем не по душе то обстоятельство, что Кей зацепился за эту свадьбу. Так что без разрешения богини эльф вряд ли меня отпустит. А я хочу сбежать из этого мира так быстро, как только это возможно.

— Как интересно ты мыслишь, — раздался рядом мелодичный голосок. Я даже не сразу осознала, что это был голос, и я не разговариваю сама с собой. То ли это прожурчала мимолетная мысль, то ли шепот деревьев напоминал мне о самом сокровенном. Звук то крутился вокруг, то проходил сквозь меня. Я оглянулась.

— Ты пришла ко мне, смертная, со своим вопросом, я отвечу, — снова послышался этот голос, я подняла взгляд на статую и заметила легкое подрагивающее марево.

— Светлоликая Ирия? — осторожно спросила я и склонилась в поклоне. Набожностью я никогда не отличалась, мать тоже не придала значения этой части моего воспитания, а может и вовсе, не желала, чтобы я знала богов моих предков, потому кроме поклона в мою голову ничего и не пришло.

— Сюда больше никто бы и не пришел, глупая, — был мне ответ.

— Я не знаю, каким образом положено приветствовать богиню в этом мире, — я очень хотела поднять голову и посмотреть на статую, но постеснялась. — Мой поклон тебе дева-богиня и мое уважение.

— Какая забавная, — хмыкнула богиня. — Я вижу, ты не питаешь любви к своему народу, ты хочешь покинуть Элвей. Для этого ты пришла ко мне, девочка?

— Да, светлая Ирия. Если таковое возможно. Я выросла в другом мире, с другими людьми и нелюдями. Там другие законы, другие правила, другая жизнь. В этом же мире мои корни, но сами жители этого мира никогда не примут меня, потому как моя мать когда-то нарушила их законы. Здесь меня держит только этот браслет, — я протянула руку, показывая неожиданный подарок от Кея.

— О, как интересно. Род Лельтувинель и Дартериэль все же решили воссоединиться. Дай подумать, чья же это была идея… Кто придумал подобную глупость? У меня никто не спрашивал, будет ли этот союз удачен, — голос богини прозвенел несколько грозно, но тут же стих. — Ты все равно не выберешь эльфа, как бы он не старался тебя удержать. Как и твоя мать… Не стоит снова нарушать клятвы. Рилиань так же была обручена с мужчиной из рода Дартериэль, но нарушила клятвы, данные у моего алтаря.

— Я знаю, — процедила я сквозь зубы, почему-то все в последнее время стараются мне об этом напомнить. — Но она была помолвлена до того как нашла свою истинную любовь, — встала я на защиту матери.