Теперь она звонила мне сама. И это означало, что она нашла в своём плотном графике время и разыскала для меня местного жениха. Придётся выражать заинтересованность и благодарность.

– Джессика, я нашла Вам очень хороший вариант. Мальчику девятнадцать лет, он учился на художника, очень талантлив. Весь его род люди искусства. Рейтинг с отца сняли за поступок взрослой дочери, так что мальчик, вообще, не при чём. Рейтинг снят чуть больше полугода назад. Мать немного идеалистка, она хочет найти сыну жену, которая всё-таки позволит ему быть частью публичного общества. Вы для неё идеальный вариант. Это выйдет не дорого и даст именно то, что вам нужно для настоящей ассимиляции в САП.

На встречу с мальчиком и его матерью я поехала с Темай.

Красивый трёхэтажный дом в богатом районе одного из крупных городов на Парде. Сад - настоящий шедевр садовников. Изящная женщина-хозяйка, встретившая нас во дворе. Каждый её жест, каждая фраза выдавали человека искусства. Она владела галереей в своём городе, была довольно известна и уважаема в определённых кругах, а её выставки славились, как самые вдохновляющие экспозиции современности.

– Здравствуйте. Генерал Темай, для меня большая честь принимать в доме такую известную персону. Директор Джесика, Сенатор Семиньяка описала мне Вас, как очень серьёзную молодую женщину. Я рада видеть вас у себя.

Мы прошли в дом. Большая гостиная была по всем стенам была увешана картинами. Это тоже местная традиция: гостиная - центральное место трансляции из дома, и поэтому её всегда украшают в духе того, чем занимаются хозяева. У меня тоже сейчас не гостиная, а выставочный центр искусства маман в миниатюре.

Как только мы расселись и обменялись традиционными вежливыми фразами, на пороге появился красивый рослый мальчик.

– Позвольте представить вам, мой сын Райсель.

Светленький, синеглазый, правильные черты лица, мальчишеская фигура, красиво очерченные губки закушены. Несмотря на то, что профиль в сети утверждал, что парню девятнадцать лет, и он вполне взрослый, назвать его иначе, чем мальчик, язык не поворачивался. Нашу разницу, в семь лет, я ощущала очень отчётливо. Да, он был выше меня почти на голову и шире в плечах, но не это делает человека взрослым. А что тогда? Взгляд? У него во взгляде была неуверенность, а ещё слегка обезоруживающая доверчивость. Светлые волосы были острижены так, что еле прикрывали уши, и было заметно, что ему такая их длина непривычна. Он то и дело, забывшись, пытался заправить сползающую на лоб прядь за ухо, и только когда она вдруг тут же выскакивала обратно, опомнившись, одёргивал руки. Да, длинные волосы означают принадлежность Цуе, для мужчины это символ положительного рейтинга. Так что, ясно: остригли его недавно.

Мальчик очень нервничал, прятал глаза в пол и отвечал, только когда к нему обращались. А ещё пытался незаметно рассмотреть меня из-под ресниц. С таким детским любопытством и какой-то надеждой что ли.

Темай старательно вела вежливый разговор с матерью. А я просто слушала их, практически не участвуя. О чём я должна её спрашивать? Вся информация о ней и о её сыне выложена в сети. Я прочитала её вчера вечером, готовясь к поездке. Суть поездки только в том, чтобы познакомиться с мальчиком лично.

Только я не знаю, как с ним знакомиться. О чём говорить? Какие у нас могут быть общие интересы? Он же ребёнок совсем! Ему на вид, с его наивным взглядом, и девятнадцать, ну никак, не дашь. А я никогда не питала слабости к юнцам. Это маман у меня любит выбирать любовников, лет на двадцать моложе себя.

Но нужно было что-то делать. От меня ожидали поступков. Этот мир, вообще, в данной ситуации, поступков и каких-то шагов навстречу ожидал исключительно от меня!

Только, что я должна делать? Хотя... мне вдруг пришло в голову перевернуть ситуацию и представить на своём месте мужчину, молодого бизнесмена, прибывшего на новую патриархальную планету. И вот, этому мужчине представляют местную девушку. Она скромна, немного наивна и в чём-то совсем дитя. Я перевела взгляд на Райселя. Он сидел на самом краешке дивана, держа спину абсолютно прямой и стараясь поддерживать лёгкую улыбку на губах. Именно стараясь, потому что, в действительности, на него никто не обращал внимания, и это не могло не подавлять. Что бы сказал на моём месте вежливый кавалер?

– Мне сказали, что ты художник. Что ты рисуешь?

В действительности, я, конечно, видела несколько его работ в сети, так же как и отзывы преподавателей и классификацию стиля, но ведь надо же о чём-то спрашивать.

Мальчик посмотрел на меня слегка испуганно, но тут же расплылся в радостной улыбке. Для привычной мне картины мира, излишне радостной и излишне открытой. У нас не принято мужчинам настолько безоружно обнажать чувства. У нас так радоваться могут только женщины.

– Меня привлекают старинные стили, директор Джессика. Я очень люблю графику, она позволяет изображать мимику людей с особой точностью. А я очень люблю рисовать людей...

Переворот получился на редкость точным. Девушка краснеет и опускает глаза, это признак её чистоты. Сообразив, насколько явно выразил радость, на мой интерес к своему творчеству, мальчишка покраснел. Взгляд он и так поднимал на меня не больше, чем на мгновение. Но тут, вообще, было ощущение, что прикрылся ресницами, как скромная птичка крыльями. Вся инициатива разговора исходила исключительно от меня. Мужчина вновь старается быть галантным, развивая разговор:

– Ты рисуешь каких-то определённых людей...

В результате кавалер из меня получился очень даже ничего. Сенатор может быть довольна: с задачей, познакомиться с мальчиком, я справилась на отлично. Райсель быстро разговорился, как-то расправился, его речь из коротких ответов на вопросы преобразилась в красивые витиеватые фразы. Сама я такими не очень умею разговаривать. Зато вот Крис такими даже пошлить может. Здесь же многословность и изящность речи были стилем, приличным для ангела. Проще говоря, для того типа мужчин, которым в этом мире, вообще, позволено говорить вслух.