А ещё, это для Бориса было важно, чтоб между нами горело и щемило. А для меня, чтоб он со мной был счастлив. Оставаться в жизни человека близким, любимым, полезным можно и не будучи его действующей женой. Жена у нас по закону одна. А близких и важных никем и ничем не регламентированное множество. Как говорится, всё в наших руках.

– Нравится?

Ко мне с какой-то особенной смешинкой в глазах наклонилась рогатая генеральша Ингрид. Видимо, я сильно задумалась, пропустив её появление. Ага, и вопрос.

Я проследила за её взглядом и поняла, что так и стою напротив застывшего в позе «враг не пройдёт» капитана-хама. Ага, стою такая и смотрю на него.

 105. Красота

Я как можно загадочней улыбнулась генеральше и произнесла тихо, стараясь попасть с языком так, чтоб меня понял только фей:

– Давно я на него смотрю?

Он понял. Причём ответил так же, тихо, не поворачиваясь:

– Минут двадцать. И генерал уже минут пять наблюдает вас в этой позе.

Вот чёрт! Хорошее винишко. Как вменят мне сейчас покушение на честь и достоинство местных хамов. А у него, хама этого, кстати, воротничок-то, если присмотреться, как мне и описали, принцевый. Сын королевского рода? Их тут, правда, много. Но вдруг они именно этим хамом больше других дорожат?

И ведь совсем отрицать тоже не получится. Не стояла, не пялилась с загадочным видом? Пять минут, говорите, наблюдает?

Я отсалютовала генеральше бокалом, ещё раз загадочно улыбнулась и произнесла тем самым поэтическим тоном, когда сразу понятно, что человек расслаблен и просто находится в созерцании прекрасного:

– У вас красивые мужчины. У каждого народа в них своя стать, та, что в ваших, мне импонирует.

У меня не получилось! Ингрид задумчиво посмотрела на меня, потом на разглядываемого мною хама и, видно было, ничего красивого в нём не нашла. Мне даже обидно за мужика стало. Вообще-то, если откинуть явно дрянной характер, чисто на вид, шикарный чингачгук. Осанка, рост, плечи, подбородок, взгляд. Коса! Образ такой с ярко выпирающим тестостероном. Но… Генеральша моего восхищения явно не разделяла. И с этим нужно было срочно что-то делать. Потому как у этой самой Ингрид на лице крупными буквами было написано, что она тоже та ещё разумная и решительная женщина. И сейчас такого наразумеет, а главное, тут же нарешает… И? Нужно срочно брать её интерес в свои руки и как-то трактовать в понятные ей термины.

Что у них тут с красотой? Я покрутила глазами. Судя по оформлению зала, народ пещер, скорее всего, умеет восхищаться изобразительным искусством. Барельефы, мозаики есть.

– Вы не рисуете, генерал?

Надеюсь, что нет. Потому как мои попытки рисования застряли на глубоко любительском уровне и поддержать разговор с более продвинутой в этом дамой я не смогу.

Ингрид удивлённо приподняла бровь, но улыбнулась.

– Как-то не приходилось.

Я, поманив её за собой, шагнула к недооценённому хаму.

– Мужская красота, она очень специфична. Едва уловима. Чуть жёстче и это уже грубые черты. Чуть мягче – женские. Видите вот эту линию скул, – на этом моменте я решила действовать с размахом и, пользуясь неподвижностью обсуждаемого дроу, провела рукой буквально в сантиметре от его лица. Собственно, можно сказать, он меня подстрекал к этому делу. Смотрел на меня с таким глубоким изумлением, настолько поражаясь моей наглости, что в крови кураж закипал самым невероятным образом.

Даже, можно сказать, они провоцировали меня оба. Капитан – своей растерянно-гневной физиономией и рогатая генеральша, которая откровенно наслаждалась этой сценой.

В конце концов дроу дёрнулся, признав, что статуя из него так себе, и мои пальцы на мгновение коснулись его щеки…

Ну что сказать? Фэнтези у меня с юмором. Чёрным! Квест с девственником уже был? Теперь вот чингачгук с отвратительнейшим характером. Так сказать, чтоб не заскучала.

От осознания всего этого дела я слегка подвисла. Капитан сверкал на меня гневным взглядом. Ингрид откровенно смеялась. А сюжет моего фэнтези, как ему и полагается, делал новый кульбит, чтоб я точно оценила работу сценариста:

– Что тебя так развеселило, сестра? Расскажи, и я тоже присоединюсь к твоему веселью.

К нам подплыла Келда со всей своей свитой и Маргарет с её вампиршами . Не знаю, что именно между ними произошло, но вампирши держались слегка напряжённо. Келду тоже нельзя было назвать расслабленной. Смеющаяся Ингрид на их фоне была просто лучиком праздника. Она перестала смеяться и махнула в сторону хама:

– Госпожа Агапа говорит, что твой кузен очень красив.

Келда сначала посмотрела на меня, потом на почти рычащего чингачгука. Что-то мелькнуло в её взгляде. Словно вот именно в это минуту в её голове родился замечательный план. В смысле, нам всем не понравится, но её целям соответствует идеально. То есть я попала! Не знаю пока куда и на что, но уверена, Ингрид так заливисто смеётся именно потому, что знает.

106. Генрих (вампир)

Уходить из Магтауна принц Генрих не стал. Это не имело никакого смысла. Если тётя пошлёт отцу какую-то весть, которую Генриху необходимо знать, он получит её и здесь. А вот если Амора-Агапа вернётся, то она вернётся именно сюда. И Генрих очень не хотел потерять связь с этой странной женщиной.

Для чего? Ну, как минимум, он хотел быть в курсе судьбы божественного дара оставшихся народов. Во-вторых… просто хотел.

Да, он несомненно понимал, что эта женщина очень опасна. Невероятно! А ещё, что хотя он и помнит, как прикасался к её телу, никакой близости между ними нет и не будет. Но, несмотря на всё это, Генрих ощущал острую необходимость находиться рядом. Чувствовать её запах. Выверять каждое слово в разговоре с ней. Досчитывать недосказанное, угадывать скрытое…