После очередного прекрасного дня Том и Скарлетт отвели Вики в корпус для детей и, вернувшись к своим комнатам, а если быть точнее, к комнате Скарлетт, как-то машинально схватились за руки. Электрический разряд пронёсся сквозь их пальцы. Они посмотрели друг другу в глаза. Скрыть желание было уже невозможно. Губы потянулись друг к другу. Слившись в поцелуе, они вошли в комнату.

Нежные, сладкие губы Скарлетт прилипли к иссохшим губам Тома. Но после этого прикосновения потрескавшаяся, жесткая поверхность его губ снова обрела когда-то потерянную мягкость. Единяясь с её губами, Том отрывался от земли и улетал туда, где тебя окутывает одна лишь нежность. Может в облака на небе, может в цветы на лугах, может в воды океана, может в другие измерения во вселенной. Он чувствовал, как её язык гладит шершавые, грубые губы, превращая их в мягкое дуновение ветра, что гладит шею; в нежное прикосновение утренних лучей солнца, что греют щёки; в ласковое омовение прибрежной морской волной, что целует пальцы ног на песчаном берегу. Вкус её губ был совершенно потрясающим. Он целовал её и ощущал приятный вкус. Знакомый и такой нежный.

“Вкус клубники!”, – прогремело у него в голове.

Вкус, который он любил больше всего. С самого детства. В его время этих ягод уже почти невозможно было встретить. Натуральные клубники были на грани исчезновения и на их месте на прилавках появлялись заменители. Но у деда Тома был небольшой сад, где он выращивал клубнику и другие ягоды, вдалеке от суеты огромных, шумных и грязных мегаполисов. И когда маленькому Тому удавалось изредка навестить деда, то тот угощал незабываемыми ягодами. В памяти ребёнка вкус клубники так сильно запечатлелся, что, будучи взрослым, когда эти ягоды совершенно пропали из магазинов, а дедушки уже давно не было в живых, Том возненавидел этот искусственный вкус заменителя, что продавали под видом клубники. Сладко кислый вкус нельзя было сравнить с чем-либо… Кроме этих губ. И вот он опять ощущает, казалось бы, давно утерянный вкус на губах девушки, с которой так странно свела его судьба. Несколько минут они просто стояли и словно вливались друг в друга.

Руки Тома держали за её горящие щёки. Её руки лежали на его плечах и пальцы позади крепко вцепились, чтоб, не дай бог, его не отпустить. Не раз они в своей жизни целовали других, но сейчас оба осознавали, что это самый прекрасный поцелуй, самый сладкий, что у них когда-либо был. Скарлетт нравилось чувствовать сухость его губ, прикосновениями своего языка придавать им нежности. С каждым касанием она липла к этим шершавым губам и будто бы таяла от одного только осознания происходящего.

Рука Тома нежно спустилась по шее Скарлетт. Гладя её шёлковое тело, она оказалась у её груди. Держа руку под одеждой Скарлетт, он обнимал её грудь и талию, рукой проводил по её ласковой коже, чувствуя ускоряющееся биение сердца. Она ощущала то же бешеное биение у него. Оба дрожали. Ритмы их сердец сравнялись. Они пульсировали синхронно, словно одно целое.

Скарлетт спешно стянула с него верхнюю одежду, даже на миг пожалев об этом, потому что их губы разъединились. Том снял футболку с неё. На пару секунд они застыли, лишь стояли и смотрели на изгибы тел друг друга. На красивую маленькую грудь Скарлетт, на накаченные, но со временем чуть ослабшие грудные мышцы Тома. На плоский, немного бледноватый живот Скарлетт, на уже с трудом различимый пресс Тома. На безупречно тонкую и нежную шею Скарлетт, покрытую родинками. На её выразительные, изящно изогнутые в форме буквы “S” ключицы. На его крепкие руки, на пальцы, которые заметно дрожали. На его тело, покрытое шрамами, что остались от избиений в тюрьме. На его печальные глаза.

Скарлетт знала, что Том не решится, если она сама не сделает первый шаг. Она сняла с себя брюки, полностью оголив себя перед ним. Подняла руку. Поднесла к нему. Положила ладонь на его грудь. Почувствовала пылающее сердце. Скарлетт сделала шаг вперёд. Помогла ему снять последнюю одежду с себя. Скарлетт прижалась к нему. Их тела соприкоснулись. Она чувствовала его неуверенное дыхание на своей шее. Окружённые заряжённым воздухом, покрытые потом возбуждения, их тела грели друг друга. Дрожь только усиливалась.

Взгляд Скарлетт просил Тома не бояться… Снова губы сами потянулись друг к другу. Том обнял Скарлетт за ягодицы, поднял её, оторвал от холодного пола и отнёс к мягкой кровати. Он нежно уложил её на кровать и сам лёг сверху.

Поцелуи и касания заряжали воздух страстью и теплом. Пот скатывался по их вибрирующим телам и смешивал сладко-солёные запахи двух влюблённых. Воздух кругом наполнился жаром. Страсть обжигала лица. Их стоны неустанно вырывались наружу, их взгляды то цеплялись друг с другом, то пропадали под закрытыми от накала глазами. Руки обхватывали друг друга сзади и держали крепко, дыхания скользили по голым телам и обжигали своим пылом, пальцы бережно гладили языки. И всего им было мало…

Том и Скарлетт лежали на кровати и молча смотрели в потолок. Оба обдумывали только-что произошедшее. Тому наконец показалось, что всё не так уж и плохо, и даже, что что-то может получиться. Может жизнь решила дать ему второй шанс.

Скарлетт тоже мыслила о таком исходе, но давала себе отчёт, что отношения и, вероятно даже, жизнь семейная не соответствуют её планам. Как же сложно было принимать важные решения!

– Я окончательно решила пойти с остальными на Башню Мрака, а потом и на Тёмный город, – спокойным, монотонным голосом прервала тишину Скарлетт.

Том молча повернул голову к ней и всмотрелся в рядом лежащую девушку. В голову приходило лишь “Какая она красивая!”. Но всё же он заговорил:

– Не иди, Скарлетт. Останься здесь… Может, может нам удастся что-нибудь устроить в нашей жизни. Мы ведь не зря тут оказались?

– Вот именно что не зря. Люди живут под гнётом психопата. Нужно это исправить! Я не терпела молчаливое послушание тогда, не потерплю и сейчас! – на время они оба промолчали, снова всматриваясь в потолок. Но Скарлетт продолжила, – ты ведь не пойдёшь с нами, не так ли?