— Почему?

— Потому что видел меня там.

Холод ползет по ногам, льдом крошится где-то в солнечном сплетении.

— Как…как ты сбежал из клиники? — спрашиваю совсем не то, что нужно. И Валька явно озадачен этим вопросом. Но если…если на короткий миг представить, что он говорит правду, то его подставили. Тот, кто знал, что он придет к Инге в тот самый день. Что столкнется с Игнатом. Тот, кто знал, что Вадька сбежал из клиники. Все-таки мозг – убойная штука. Даже сейчас, когда мне страшно до одури, работает, как часы, ища объяснения каждому слову брата. Просто потому, что мне очень хочется верить ему.

— Мне помогли, — хмурится он.

Где-то слышится тихий шорох, словно крадется кто-то. Вадька оборачивается в сторону, где должен быть выход, и весь напрягается. Поднимает пистолет и не выпускает меня.

— Кто? — мой шепот кажется оглушительным.

Но ответить Вадька не успевает. Из темноты возникает мощная фигура того, о ком я думала все это время.

— Отойди от нее! — властный голос Тимура эхом отлетает от стен.

Но Вадька не делает никаких попыток подчиниться, лишь шепчет мне в ухо: «прости».

— Нет, Крутов, — говорит он, прижимая меня к себе. В бок упирается пистолет. — Я же отпущу ее, а твой дружок пристрелит, потому что вынес мне приговор.

И я вижу за спиной Тимура еще одну фигуру: Игнат.

— А так ты дашь мне уйти, а когда я буду в безопасности, то отпущу Аську.

И я почему-то верю ему, но Тимур другого мнения.

— По-твоему, я похож на идиота?

Но Вадька не отвечает, осторожно пятится назад. Но там же нет выхода. Или есть?

Я не знаю, в какой момент все меняется. Только на очередном выдохе я вдруг понимаю, что Тимур не отпустит брата. И ему плевать, что я на линии огня. Плевать, потому что он давно все просчитал.

— Тим…— шепчу. — Тим…я…Тим…

Я не знаю, что сказать. Но знаю, что Вадька тоже улавливает настроение противника и вскидывает руку, одновременно пытаясь спрятать меня за спину. Но я выворачиваюсь и бросаюсь на черный ствол, что вот-вот взорвется выстрелом. И он взрывается с такой силой, что меня отбрасывает назад. Я падаю на пол, зажимая ладонью живот.

Кто-то успевает поймать меня, а я…я смотрю, как мой муж расстреливает моего брата. Как Вадька валится на стылый пол, а Тимур медленно поворачивается ко мне. И в его глазах – черные дыры.

— Он…не…виноват…

И холодная пустота заключает меня в свои объятья.

Десять лет спустя.

…Ася пропала ночью.

Игнат не знал, почему проснулся. Словно кто-то пнул в бок. Он распахнул глаза и первое, что обнаружил – пустоту рядом. Ася ушла. Опять бессонница? Она часто не спала ночами, уходила на кухню, забиралась на подоконник и пила кофе. Игнат поначалу опасался, что она сиганет вниз. Уже снимал ее с подоконника темной ночью и находил в парке недалеко от дома. Даже таблетки, прописанные психиатром, не помогали. Поэтому он обезопасился сам. Окна в квартире открывались лишь, чтобы можно было проветривать. А дверь он запирал каждый вечер и ключи прятал. Сегодня забыл. И Ася ушла. Босая. В пижаме и тоненькой куртке. А на улице – зима и дождь уже вторые сутки.

Игнат умел собираться очень быстро. Туфли, джинсы, пальто, ключи от машины. И плевать, что под пальто – ничего, а туфли обуты на босу ногу. Плевать, что квартира осталась не заперта, а мобильник – брошен на кухне в бессмысленных попытках дозвониться. И дороги не видно за пеленой дождя. Важно одно – найти Асю живой.

И на ум приходило только одно место. Старый пешеходный мост почти не освещался и всегда манил Асю. Желтоглазые фонари мигали, норовя вот-вот погаснуть. Над темными водами реки стелился туман. Некогда белые арки моста размывал дождь. А свет фар выхватил маленькую фигурку на самом краю.

Дыхание перехватило. Игнат ударил по тормозам и вылетел из машины. Он бежал, перепрыгивая скользкие ступени, не сводя глаз с хрупкой фигурки.

— Ася! Не смей! – орал он во все горло. Но крик тонул в ночной тишине. А девушка на краю даже не обратила внимания. Он не видел лица, только белую куртку, но чувствовал – там, над пропастью его сердце.

Она обернулась, когда Игнату оставалось всего пару шагов. Темные волосы разметались, ударили ее по щекам. Теперь Игнат видел ее измученное лицо и сумасшедшую улыбку на губах. Удар сердца, короткий рывок – Игнат почти поймал ее, но она разжала пальцы и шагнула вниз.

— Нет!..

…Игнат резко садится и осматривается: один в собственной спальне. Растирает ладонью влажное от пота лицо. Выдыхает. Сон. Это всего лишь сон. Один из многих, навещающих его по ночам. В те минуты, когда ему удавалось уснуть.

Встает, разминая неожиданно затекшие мышцы. Спускается на кухню, тянется к выключателю.

— Не включай, — тихо просит Ася.

Игнат вздыхает: опять не спит.

— Чего не спишь? — спрашивает, хоть и сам знает причину. Стоит недолго в пороге, пока глаза привыкают к полумраку, наощупь находит турку, кофейные зерна, варит кофе, уже не ожидая ответа Аси. — Кофе будешь? — предлагает, подхватив турку и наливая ароматный напиток в чашку.