Теперь гости вместе с хозяйкой сидели на коврах вокруг низкого столика в первой палатке, угощаясь кофе с засахаренными орехами.

— Значит, это все-таки правда, белобрысая, — по старой привычке обратилась наемница к Марине, — и милость Картсам простиралась так далеко, что позволила тебе, другой тебе, остаться рядом с младшим Тхагом? Да еще и подарила дочь от него? Несколько дней назад девочка очутилась тут, чтобы рассказать свою историю, но мне трудно такое осознать и представить.

— Не только тебе. Но факт есть факт, и хотелось бы как можно быстрее прояснить некоторые обстоятельства. В частности, найти того, кто продал Энхгам формулы-невидимки для атаки на «Приют сокола». И…

Скворцова перевела взгляд на майора.

—… встретиться с двойником наместника.

Ковалев опять хотел произнести имя и фамилию, — Игорь Кузнецов, но непослушный язык выдал совсем другое, только имя, а фамилию заставил вовсе проглотить, как уже было недавно:

— Его зовут Иргрин.

Аисе нельзя было отказать в сообразительности.

— Понимаю, — сказала она, — это Тот — кто — хорошо — платит, а имя у него такое же, как у самого наместника.

— Еще нам нужно пообщаться с Дзохосом, а может быть, и со Старшиной Мастеров кисти, Са-хан. — Добавила белокурая гостья, бросая в рот пригоршню орехов.

— С той самой неприятной старухой? А вот это навряд ли, — огорошила Аиса подругу. — Я слыхала, в мастеровых кварталах был страшный пожар, и пострадали склады художников. Список погибших висел на рыночной площади, среди них было и имя Са-хан. У гильдии художничков уже должен быть новый Старшина, иначе непорядок.

Да, неожиданность, притом неприятная. То, что эта организованная группа художничков, все до единого — Путешественники, наводило на мысль о неслучайной смерти их предводительницы. Не бывает таких совпадений, а если бывают, то хорошо подготовленные заинтересованными лицами. Как говорится, ищи, кому выгодно…

— А сами Тхаги? — с замиранием сердца спросила Марина. — Что, какие слухи ходят?

Наемница пожала плечами, закидывая в топку крохотной плиты совочек шарды, чтобы сварить еще кофе — главным образом, для домофея, который не удовлетворился одной традиционной чашкой. Крепость же данного напитка была такова, что после употребления Ковалев почувствовал, как участился пульс. Как еще Диген до сих пор не «посадил» себе сердечную мышцу, оставалось тайной!

— Ты же знаешь, Мариен, что я не интересуюсь делами власть имущих, — разве что тогда, когда они платят мне по контракту за охрану жен и дочек. — Сказала наемница. — Старый князь умер на прошлой полной луне. Теперь Тхагалой правит его дочь, и ничего не изменилось. Когда мы с Торосом вернулись, она щедро наградила его, но шибко досадовала, что ты не понесла от желтоглазого. Чудно выходит, в другом будущем понесла… Торос сейчас возглавляет личную охрану почтенной Тха-Арсет и ее детей.

— А ты…

— Да, да, — нехотя согласилась Аиса, — брюхата от него, как корова! Купила едкую настойку в квартале травников, так Торос, мошенник и сын мошенника, вылил ее, да заменил на крепкий приморский чай! Все демоны Картсам не знают, зачем мне это надо! Детей я не люблю, они мне ни к чему, а тут…

Тха-Сае вмешалась, осторожно трогая суровую женщину за руку.

— Неправда, почтенная, любишь, просто пока не знаешь об этом. Можешь мне поверить. Лучшей няньки я и не желала, так что могу догадаться, какой ты будешь матерью.

— Какой меч тебе нужен, Валлейн? — спросила Аиса, стараясь быстрее покончить с неприятной для себя темой и обращаясь к майору. — Пойдем, выберешь, все равно в Галлу в таком виде нельзя, заодно и переодеться придется.

Тут уж Диген не мог удержаться и не съязвить:

— Товарищу начальнику мечами махать не принято, все больше пером за столом водить да отчеты писать… Вдалеке от боевых будней…

Ковалев вздохнул, думая, что мало тряс несносное существо за шиворот и надо бы повторить при случае. Аиса пришла ему на помощь, шикнув:

— Вот иди и займись делом, помой посуду!

Она прекрасно помнила прощальные слова коротышки, а особенно то, что он обозвал ее любимое уединенное плато «нячьей кучей песка». Диген не успел ничего сказать, потому что у входа послышался тонкий голосок:

— Чашки и я могу помыть, если позволите!

А следом проявилась и обладательница голоска, очаровательная Нори, благожелательно смотрящая на хозяйку палатки и всех остальных, кроме Дигена. Значит, малышка кинулась в портал следом, не желая упускать соблазнителя невинных душ.