Некрасивая, коротко стриженная женщина в одежде наемницы показывала наместнику содержимое некоего конверта, с возмущением тыкая пальцем в бумагу:

— Нет, ты погляди, почтенный! Этот… старый… не буду говорить кто, ибо почтением тут и не пахнет… оставляет мне все свое имущество, коли… коли я выйду замуж за Тороса?! И я, дура, ему это обещала?!

Если бы Диген не сбежал вместе с Ковалевым и Таей, он сейчас разразился бы поистине демоническим хохотом, означавшим, что владелице «нячьей кучи песка» придется-таки пересмотреть образ жизни и сделать, выражаясь канцелярским языком, переоценку ценностей, убрав саблю подальше перед стиркой детских пеленок.

От прыжка в прошлое другой реальности майор ожидал каких-то особых ощущений, но их не было. Опять короткий болезненный полет в нейтрали, и…

… падение на твердый каменный пол, на колени (тоже не слишком приятно, учитывая то, что прикрыты они тонкими льняными штанами). Рисунок на каменных плитах такой же, как в библиотеке королевского дворца Озерного Дома! В глазах слегка темновато, ладошку Тха-Сае мужчина только что отпустил, домофей за штанину больше не тянет. А вот распрямиться не получается по очень простым причинам.

Первая: острие сабли касается подбородка с левой стороны.

Вторая: еще одно острие справа, прямо у горла.

Короткий судорожный вздох Таи:

— Не надо… Пожалуйста, не троньте его!

Еще чьи-то голоса, среди которых явно слышится незабываемое контральто рыжей королевы, а потом — резкий возглас Скворцовой, в котором сквозит немалое изумление:

— Аиса! Джар! Уймитесь, оба! Этот эльд мне знаком.

Как-то в глазах прояснилось, а вот в голове — не очень. Ковалев пробормотал скороговоркой следующее:

— Если не отключили Тавеля, надо послать кого-то в Дом-на-Холмах и сделать скорее… оставаться тут нельзя… будет закрыто время… Аисе лучше вернуться в Тхагалу и там познакомиться с одним воякой по имени Торос, тогда с ней ничего не случится… а вы, Мариен, уже беременны или как?..

Острие сабли справа исчезло. А по темени прилетело, похоже, рукоятью этой самой сабли, да так, что майор отключился, услышав напоследок скрипучий голосишко Дигена:

— Ну, ниче без меня не может! Сказал, как в лужу… Вы… это… жесткий дядя, полегче: у него голова — слабое место.

«Убью паршивца!» — со всей ответственностью успел пообещать себе Валентин.

Десять минут спустя он убедился, что гипотетические родители черноволосой девушки настолько здравомыслящие, что не собираются впадать в состояние шока, познакомившись с той, которая для них еще не родилась. Как следовало из коротких пояснений, Тавеля действительно нашли и отключили от аппаратуры, и теперь все мысли Скворцовой были о том, как она вернется домой без Леши.

— Его вернут другие. В ближайшие… минуты, — заверил майор. — Время дорого, вам здесь нечего делать. Если не поверите мне и останетесь… Что ж, тогда Тха-Сае зря собой рисковала.

На определенно рассерженного оборотня майор старался не смотреть лишний раз, потирая шишку на темени, для быстрого лечения которой сердобольная королева уже приказала принести лед.

— Извини, почтенный, — с прохладцей в голосе заметил человек-тигр. — Неразумно было задавать моей женщине подобный вопрос.

— Я понял. — Про себя Ковалев подумал, что если двойник владельца сабли, Жаровский, такой же тигр в бизнесе, то в ближайшее время новой семье Марины Андреевны на той, обычной, Земле, точно не грозит разорение. — Но мне придется его повторить.

— Откуда… — покраснела Скворцова, — такие подозрения? Допустим, да.

Хм… По реакции присутствующих стало ясно, что новость озвучена впервые. А по едва уловимому изменению выражения лица человека-тигра майор понял, что после такой новости вряд ли придется долго уговаривать Тха-Джара уйти вместе с той, которая носит его дитя. Видимо, Тха-Сае эта же мысль пришла в голову, потому что лицо ее постепенно становилось спокойным и даже умиротворенным. Значит, все получится. Значит, будущее девочки по имени Тха-Сае будет связано с другим миром, где у ее матери не исчезнут причины для тоски, потому что она вернется домой.

— Чего тут думать, белобрысая! — философски заключила наемница. — Если все это правда, то единственный разумный выход — послушать чужака и уйти прямо сейчас.

Диген захлопал в ладоши и даже ушами взмахнул в знак согласия:

— Чернявая дело говорит!

В воздухе отчетливо потянуло холодом.

— Ты хочешь сказать, человек, что нам придется уйти и оставить… — Взгляд желтых глаз человека-тигра потеплел, коснувшись лица черноволосой девушки. Сходство этих двоих было очевидно. — … оставить ее тем, кто вот так распорядился ее судьбой?