Рэйв, не отпуская моей руки, создал на ладони тот самый обсыпанный разноцветными искорками камень, который язык уже не поворачивался назвать обычной галькой. Старший альтер его забрал. Какое-то время внимательно рассматривал. А когда скрижаль в его руке слабенько засветилась, удовлетворенно кивнул и вернул ее сыну.

— Ты многого достиг. Я доволен. Теперь положи ее на алтарь, и на этом твой путь будет считаться законченным.

Хм. И это все?!

Я тихонько перевела дух, но как только Рэйв направился к постаменту, его отец качнул головой.

— Нет. Только ты.

— Правила не запрещают присутствовать ей во время таинства, — неожиданно нахмурился Рэйв.

— Обычно нет. Но в твоем случае этого делать не положено.

Я прикусила губу.

Черт. Наверное, раз это все-таки таинство, то на ритуале должны присутствовать лишь самые близкие. Родители, например. Старший брат. Невеста… а я кто?

Но Рэйв вместо того, чтобы подчиниться, лишь крепче сжал мою руку.

— Я не хочу, чтобы она уходила.

— Это твой выбор, — спокойно ответил старший господин тар Ррэге и вдруг самым некрасивым образом от нас отвернулся. — Но время изменить решение у тебя еще есть.

— Скрижаль должна оказаться на алтаре, — неожиданно вмешалась в разговор матушка Рэйва. — И ты должен сам возложить ее туда, сын. Только тогда твоя сила станет полной. Девушка вполне может подождать тебя в стороне.

Брови Рэйва еще ближе сошлись на переносице. Он откровенно заколебался, но по непонятной причине упорно не хотел меня отпускать. Я, если честно, тоже растерялась. Бросать его одного ужасно не хотелось, я вообще думала, что все пройдет иначе, но если дело во мне… если для завершения ритуала мне нужно его покинуть… само собой, я это сделаю, потому что прекрасно знаю, как много это значит для Рэйва!

— Пойдем со мной, милая, — вдруг сменила тактику его мама и деликатно взяла меня за вторую руку. — Тебе придется его отпустить, иначе ритуал не будет закончен, и наш сын навсегда останется ущербным. Ты ведь не хочешь этого, правда?

Мне ее слова не понравились еще больше, но ради Рэйва… ради того, чтобы он смог обрести силу и вернуть к жизни ту, кого любил всем сердцем…

Я разжала пальцы и, отведя взгляд, пробормотала.

— В самом деле, Рэйв… обряд намного важнее.

— Инга! — пораженно воскликнул альтер, когда я высвободила руку и отступила на шаг. Дернулся следом, но тут что-то произошло, пространство между нами искривилось, поплыло. Стеклянный пол вздыбился. И если секунду назад мы находились на расстоянии вытянутой руки друг от друга, то теперь нас разделяла добрая половина зала. На одной ее стороне, на пару с постаментом и испускающей свет скрижалью, остались мужчины. А на второй — мы. В смысле, я и странная матушка Рэйва, которая все еще продолжала держать меня за руку.

— Стой! — окликнул сына господин тар Ррэге, когда Рэйв непроизвольно дернулся в мою сторону. — Если ты это сделаешь, скрижаль уснет навсегда, и ты потеряешь все, чего достиг с таким трудом!

— Рэйв… — умоляюще прошептала я, когда альтер вынужденно остановился. — Не надо, не глупи! Ты столько времени этого добивался! Делай что задумал. Пожалуйста, закончи ритуал.

У Рэйва снова исказилось лицо.

— Отец, но я не должен… так нельзя… и ты ведь знаешь, что это неправильно!

— Ты должен выбрать, — непреклонно повторил господин тар Ррэге. — Она или скрижаль. Девушка или алтарь. Третьего не дано.

Увидев, как неуверенно замер альтер, я с беспокойством обернулась к его матери.

— Почему это так важно? Почему он не хочет завершать ритуал?

— По традиции он должен сделать это или один, или на пару с той, кого любит. Если во время обряда рядом окажется посторонний, сила, которую Рэйвен пытается обрести, может убить.

— Его или меня? — прошептала я, чувствуя, как немеют от холода руки.

— Обоих. Поэтому во время ритуала мы никого сюда не допускаем.

Я подняла голову, и наши взгляды с Рэйвом на одну долгую-предолгую секунду пересеклись. Я не могла понять, почему он упорствует. Не понимала, что же именно его держит. А потом догадалась — он просто не желает рисковать. И раз уж он сам меня сюда пригласил, раз пообещал тем самым обеспечить мою безопасность, то теперь, похоже, не знает, как сообщить или попросить, чтобы я отсюда ушла.

Я глубоко вздохнула и снова посмотрела на внимательно изучающую меня женщину.

— Я могу что-нибудь для него сделать?

Она кивнула.

— Да. Тебе придется уйти.

Я в затруднении огляделась.

— Ну, хорошо. Нет проблем.

— Ты меня не поняла, милая, — подозрительно ласковым голосом сообщила матушка Рэйва. — Тебе придется уйти навсегда. Только тогда он сможет стать тем, кем ему положено быть по праву рождения.

Я вздрогнула.

Бросить его? Забыть обо всем и оставить в родном мире наедине с той, кого любит? Да, пожалуй, это действительно лучшее, что я могла сейчас сделать. Знаю, мне будет больно об этом вспоминать. Порой даже невыносимо, особенно после всего, что мы пережили вместе. Наверное, я далеко не одну ночь буду потом мучиться кошмарами и плакать в подушку.

Но…

Я снова посмотрела на застывшего в нерешительности Рэйва. В последний раз обласкала взглядом его обеспокоенное лицо. Подарила ему самую лучшую, пусть и немного грустную улыбку и, чувствуя, как набегают на глаза непрошеные слезы, сдавленно прошептала:

— Хорошо. Я сделаю для него все, что угодно.

— Тогда позволь, я тебе помогу, — улыбнулась краешками губ госпожа тар Ррэге, и в этот момент пол у меня под ногами просто взял и исчез.

Я вскрикнула от неожиданности, взмахнула руками, но мои пальцы ухватили лишь воздух. Еще я успела услышать разлившийся в воздухе хрустальный звон, прозвучавший для меня похоронной мелодией. Громкий хруст. И долгий, отчаянный, эхом отдавшийся в ушах крик Рэйва: