— Что значит, сольются воедино? — ему казалось, что кто-то неустанно бьет его кирпичом по голове.

— Высшая связь, когда пара становится одним целым, связанные кровью, разумом и любовью. Миг единения можно только прочувствовать. Храни и береги ее, сынок. И постарайся перетянуть на нашу сторону.

— Ты говорил о третьем перерождении?

— Это вряд ли произойдет. Во время второго этапа в ней должна бурлить только кровь ее короля и энергия солнца. В любом другом случае третье перерождение невозможно.

— И что происходит при третьем?

— В рукописях об этом ничего не сказано, — он пожал плечами.

— Наиль, есть хоть один шанс, что… — Вардан запнулся, нелегко было произнести вслух эти слова, — что я могу быть ее королем?

— Я не буду тебе врать. Пока ваша связь идет от магии ритуала объединения двух видов. Больше я ничего не чувствую. Тут только Вселенная знает наверняка, — он прошаркал к лавочке, и вновь устремил взгляд к небу.

— А запах? Почему она ничем не пахнет?

— Когда Николь примет себя и свою силу, запах проявится. И только тогда ты в точности сможешь сказать, кто она для тебя.

— И не факт что все совпадет? — Вардан поднялся с земли, стараясь не показывать клокочущих внутри эмоций.

— Ты знаешь даже среди волков есть случаи, когда волк чувствуя истинную не получал нужного отклика. Это редкость, но бывало. А в нашем случае я ничего не могу утверждать или отрицать.

— Спасибо! Ты помог мне. Не знаю, что с этим всем делать. Загляну к тебе еще на днях. А ты там пошамань, может, чего руны тебе шепнут, — Вардан был сбит с толку. Хотелось вновь пробежаться по лесу и постараться хоть как-то переварить полученную информацию.

— Прощай сынок, мое сердце всегда с тобой! — колдун впервые улыбнулся, светлой, искренней и доброй улыбкой. Этот волк был ему роднее сына, и будь его воля, он бы все отдал за его счастье.

Кивнув головой оборотень покинул жилище. Он довольно долго бегал по лесу. Но мысли продолжали путаться в голове. В итоге ему отчаянно захотелось домой. Увидеть ее. Это сейчас было главным. А дальше… он не знал… время подскажет…

Вардан добрался домой, когда уже стемнело. Первым делом бросился в комнату жены, но там его встретила пустота. Пробежался по дому — Николь исчезла, ее нигде не было.

Глава 37

— Милый ты чего носишься по дому! — за спиной раздался нежный голос Миланы.

— Где Николь? — Вардан повернулся и посмотрел на любовницу невидящим взглядом.

— Какая разница?! Нет ее и нет! Ты заметь, даже воздух стал чище! — она закрутилась на каблуках, широко разведя в сторону руки.

— Я задал тебе вопрос! — волк перешел на рык, смех девушки порождал в нем еще большую ярость.

— Приходил твой брат. Они о чем-то очень мило говорили. Потом он ушел и через пару часов она никому ничего не сказав, свалила, — Милана перестала крутиться, и равнодушно пожала плечами.

— Дамир был тут? Какого черта его пустили в дом?! — оборотень еле сдерживался, чтобы не взять любовницу за шкирку, и вытряхнуть из нее всю правду.

— Он ничего не вынюхивал. Вел себя очень приветливо. Сказал, что просто хочет поговорить с ней. Как ты себе представляешь, я должна была его остановить? Слабая женщина на волка? Милый, прошу, успокойся! — она подошла и попыталась дотронуться до его плеча, Вардан, скривился и скинул ее руку. Прикосновение еще недавно желанной любовницы сейчас вызывало только раздражение.

— Ты могла позвать охрану! Милана не строй из себя невинность, ты прекрасно знала, что делать! О чем они говорили?

— Да, именно так! Я молилась, чтобы они понравились друг другу, чтобы упыриха оставила наш дом. Из-за нее все перевернулось! Я тебя не узнаю! Неужели ты не видишь, как она отравляет наши жизни?! — губы ее дрогнули, из глаз полились слезы.

Волк в мгновение ока оказался рядом, взял Милану за руки и поднял, впиваясь в нее яростным взглядом, приблизил свое лицо к ней, и проговорил, так что кровь холодела в жилах:

— Никогда не смей называть ее «упырихой»! — после чего отшвырнул ее на диван.

— Вот! О чем я и говорю! Ты утратил рассудок! — она заголосила, вытирая рукавом нос, и избивая диван кулачками.

— Быстро успокоилась и отвечай на мои вопросы! — от ее всхлипываний в голове словно разбивались тысячи стеклянных бутылок. — О чем они говорили?

— Откуда мне знать?! Я не подслушивала. Слышала, как хихикали, и поверь, милый мой, с ним она была куда любезней, чем с тобой! — она подняла на него заплаканные глаза, тушь стекала по щекам, словно черная кровь.