Она глубоко заглотила член.

Глубоко. В горло. Его член.

Никто никогда не делал этого раньше, учитывая его довольно внушительный размер. Мина однако смогла, и сделала она это со смаком и самым великолепным выражением на лице. С трепетающими ресницам на фоне щек, с закрытыми глазами, она наслаждалась процессом. Ее губы были широко раскрыты вокруг члена, их совершенный розовый цвет резко контрастировал с ним. Щеки ввалились, когда она начала сосать. И ох уж эти звуки, которые она издавала. Сладкие звуки удовольствия. Тихое рычание удовольствия.

Сможет ли он сдержать рев, когда она доведет его до грани экстаза, а потом столкнет вниз?

Да. Забудьте о мужчине с железным контролем. Он выстрелил своим сливочным грузом в ее гостеприимный рот, и она приняла его. Она проглотила каждую унцию и не прекращала сосать, пока он хриплым голосом не взмолился:

— Черт возьми, Липучка, ты меня убьешь.

Дело в том, что он еще не мог умереть. Ни за что. Он должен отплатить ей тем же.

А как насчет обещания не предъявлять на нее права?

Он сдержит свое обещание. Его член не утонет в бархатистом жаре ее лона, но, черт возьми, его язык это сделает!

— На спину, — прозвучало как приказ? Чертовски прямолинейно получилось. Но сейчас он как никогда желал, чтобы она его послушалась.

— О боже, я тоже получу оргазм.

Как радостно она говорила. Ее освежающее отношение и отсутствие застенчивости совершенно очаровательны. Она не скрывала своей чувственности или желания. Мина послушно раздвинула бедра, чтобы он мог встать между ними на колени.

Абсолютное совершенство. От ее взъерошенных волос, обрамляющих лицо влажными прядями, до вздымающихся грудей, увенчанных налитыми ягодами сосков, до впадины на талии и широкой линии бедер. Она была его идеальной женщиной.

Она — моя женщина.

Моя.

И даже если он не заклеймит ее своим членом и не пометит зубами, черт возьми, она почувствует удар его языка.

Но только после того, как он попробует грудь, о которой мечтал.

Лео наклонил голову, чтобы потянуть за возбужденный сосок. Мина выгнула спину и застонала.

— Да. Ах да. Пососи их.

Он знал, что она не будет молчать, и ему это нравилось. Нравилось, что она не боится говорить ему о том, что ей хочется.

Лео покружил языком вокруг ее соска, смачивая кожу, чувствуя гребни сморщенного пика. Засосал кончик в рот. Укусил его. И еще раз.

Ей это нравилось, по крайней мере, он так подумал, потому что она дергала его за волосы и практически душила, когда так крепко прижимала его лицо к своей груди.

Хорошо, что он сильнее. Благодаря этому у него будет некоторый контроль. Он переключился на другой сосок, уделив ему такое же внимание, пока она задыхалась и мяукала, поощряя и требуя «Еще. Не останавливайся. О боже. Да».

Но как бы восхитительна ни была ее грудь, истинное наслаждение находилось гораздо ниже. Позволив своим губам покинуть великолепие ее груди, Лео прошелся горячими поцелуями по выпуклости ее живота и еще дальше вниз к очень короткой соломенной прядке, покрывающей ее холмик.

Он не мог не уткнуться в него носом. У Мины вырвался горячий вздох.

— О да. Пожалуйста. То есть нет. Ты не должен, — она руками оттолкнула его. — Не хочу причинять тебе боль.

Причинить боль? Ему больно не чувствовать ее вкуса. Встав на колени между ее ног, он на мгновение остановился и посмотрел на нее. Мина выглядела очень обеспокоенной, если морщинка между ее бровями служила хоть каким-то признаком. И все же он видел ее сладкое желание.

— Ты хочешь этого.

— Да, но я не могу тебе этого позволить. Я могу забыться в этот момент и причинить какой-нибудь вред. Такое случалось и раньше.

— Ты не сможешь остановить меня, — с этими словами Лео просунул руки под ее ягодицы, любуясь пухлой плотью. Приподнял ее с одеяла, наклоняя для своего удовольствия — и ее тоже. Затем провел влажным языком по всей длине ее влагалища, от выглядывающего клитора вдоль ее расщелины.

Ее мускусная влага ударила по его вкусовым рецепторам и взорвалась на его языке, как и сама Мина. Ее бедра дернулись, и только благодаря своей силе он удержал ее на месте.

— Прости, — пискнула она.

— Никогда не делай этого, — лизнул. — Не извиняйся. — Пососал. — За свою страсть, Липучка. — Укусил.

С каждой лаской она задыхалась, стонала или вскрикивала. Ее тело затряслось. Ее ноги обвились вокруг его плеч, а пятки впились ему в спину.

Он наслаждался ею, позволяя ее дикой страсти увлечь его в путешествие, которое он никогда не представлял. Никогда Лео не был эгоистичным любовником, всегда заботился о своих партнершах, но с Миной он не просто хотел доставить ей удовольствие. Ему это тоже очень нравилось.