Когда он скользнул на водительское сиденье, она не смогла сдержать счастливого вздоха, когда его сущность окружила ее.

— Все в порядке, Липучка?

Даже лучше, чем в порядке. Однако, учитывая, что она не хотела спугнуть его или разрушить чары, под которыми оказался Лео, Мина просто кивнула, прикусив язык на этот раз. Мама бы так гордилась ею.

Пока они ехали, было сказано не так уж много, вероятно, потому что первую половину пути они потратили на завтрак.

Мина стонала, поедая восхитительный датский вишневый пирог с кремом. Лео издал рык. Она застонала, вонзив зубы во влажный морковный кекс с масляной глазурью. Лео заворчал. Но она не смогла издать ни звука, когда протянула ему последний кусочек пончика с заварным кремом, а он облизал сахарную пудру с ее пальцев.

От прикосновения его шершавого языка к ее коже по всему телу пробежала дрожь. А когда он пососал кончик?

Она почти накинулась на него, чтобы как следует растерзать его восхитительное тело.

Но сдержалась. Она проявила сдержанность, потому что ее любопытная кошечка действительно хотела посмотреть, что он задумал.

Хотя они почти не разговаривали, но никто не чувствовал себя неловко. Небольшое напряжение, пробегающее между ними, словно короткие разряды тока, вызывало лишь положительные эмоции. Лео включил радио, и когда зазвучала группа «Foreigner», она не удержалась и запела, и, к ее радости, Лео присоединился к ней, его глубокий баритон окутал ее чувственным бархатом.

В конце песни она рассмеялась.

— Не могу в это поверить. Ты поешь.

— Нет, не пою.

— Ты подпевал! Я слышала!

Опять он послал ей свою самую смертоносную улыбку.

— Но я буду отрицать, если меня спросят. Считай, что это моя глубокая темная тайна. Я люблю петь караоке, обычно в душе, где никто не может услышать.

— Зачем прятаться, когда у тебя отличный голос?

— Я состою в клубе «Никаких кошек». Если не хочу, чтобы мой статус крутого парня был аннулирован, то пение исключено. Как и бальные танцы, покупка женских товаров и ношение одежды пастельных тонов.

— Звучит по-шовинистки.

— Совершенно верно, что и делает это забавным.

— В чем веселье?

— В том, что это сводит наших львиц с ума.

— А я думала, что ты только и делаешь, что поддерживаешь мир.

Он пожал массивными плечами.

— Да, но это не значит, что я не люблю немного повеселиться.

Подмигнув, он снова заставил ее захихикать. Чем больше она узнавала его, тем более заинтригованной становилась.

Они выехали из города и некоторое время ехали по шоссе, пейзаж которого состоял из пригородов, фермерских полей и лесных массивов.

Узнав несколько названий на указателях, она вдруг поняла, куда они направляются.

— Ты везешь меня на ранчо львиного прайда.

— Так и есть. Я подумал, что это хороший план, вытащить тебя из города на некоторое время, дать размять ноги и подышать свежим воздухом.

Прекрасный план. Как только они припарковались, Мина выскочила из грузовика, не дожидаясь, пока Лео подойдет и протянет ей руку. Ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы раздеться, пока ошеломленный Лео смотрел на нее.

После того, как он дразнил ее все утро, она не чувствовала себя виноватой, возвращая услугу. Теперь ее очередь подмигивать.

— Поймай меня, если сможешь, Пупсик. — С этим вызовом она изменила форму, вызвав свою львицу.

«Как раз вовремя», — фыркнула ее кошачья сущность, когда она прыгнула вперед, боль оборота была знакомой и быстро забытой в восторге ее кошачьей формы.

Она не боялась чужих глаз, которые могли бы наблюдать за ней. На ранчо допускались только те, кого одобрял прайд. Безопасная гавань для тех, кто нуждался в побеге из города и месте, где можно порезвиться на свободе.

Свобода быть самим собой на акрах лесов и полей.

На четырех лапах она прыгнула к краю густого леса и бросилась под тяжелые ветви. Залитая солнцем тропа манила, насыщенные запахи природы и мускусный запах мелкой добычи дарили радость обонянию.

Позади нее раздался рев, но не вызов, а скорее «я иду за тобой».

Ура.

Лео принял вызов. Погоня началась.

Она побежала. Быстрые лапы несли ее через лесную подстилку, перепрыгивали через перегной, усеивающий землю. Мина задевала ветви, которые висели слишком низко. Она предпочитала скорость скрытности. В конце концов, она хотела, чтобы Лео ее догнал. Желала, чтобы он поймал ее, набросился и повалил на землю, потому что она действительно хотела знать, что произойдет после этого.

Что-то изменилось со вчерашнего вечера, но она не могла определить, что именно. Неужели он смирился с тем, что им суждено быть вместе? Или это просто еще одна грань его личности, которую он показывает всем? Радушный хозяин развлекает гостя.

Нет. Лео не стал бы так себя вести, и это означало, что его появление в ее квартире, совместная поездка на ранчо — все это он делал, потому что хотел. И все ради нее.

«Я особенная».

Особенная, но не в том смысле, что ей нужен шлем, независимо от того, сколько раз ее брат настаивал на этом.