— Но, вообще ты прав, — продолжала Вика. — Нас пока всерьез не воспринимают. Да оно и понятно, — отдел только создан, нас взяли, считай с улицы, — тебя, по крайней мере, — едко добавила она. Олег хмыкнул и развел руками: дескать, сам знаю, а что поделаешь?

— Да и ко мне отношение, тут, мягко говоря, непонятное, — честно добавила журналистка.

Олег кивнул: решение губернатора о создании комитета и впрямь оказалось, мягко говоря, неожиданным абсолютно для всех чиновников. Тем более, что комитет «По популяризации и исторической реконструкции» оказался напрямую подчинен главе края, что вызвало немалое удивление руководителей департаментов культуры и образования. Да и маститые историки, с которыми Олег должен был обсуждать детали двух наиболее масштабных проектов губернатора, — «Античные города Причерноморья» и «Скифские курганы Кумана», — относятся к нему с пренебрежением и плохо скрытой завистью. Как же, такой проект, прямо по их специализации, а вместо них, профессионалов, руководить поставили мальчишку с незаконченным высшим образованием. Губернатору пришлось употребить все свое влияние, чтобы в кратчайшие сроки Олега восстановили в университете, где ему, с учетом прошедших годов, быстро состряпали диплом об окончании истфака. Из-за этого Демченко чувствовал себя каким-то самозванцем, о чем ему не уставали намекать профессора, с которыми он общался. За рамки приличий они, естественно, не выходили, — всё таки им обещан солидный гонорар за консультации. Однако все равно неуютно. Вике проще, она хоть занимается более-менее привычным делом — освещение в СМИ деятельности комитета, хода работ по воссозданию культурно-исторических комплексов и так далее.

— Все это замкнуто на губернатора, — сказала Вика, словно прочитав мысли Олега. — А сам губернатор это кукла Нисы. И вся эта конструкция пока держится на её колдовстве.

— И конструкция довольно зыбкая, — нахмурился Олег. — Ты, кстати, давно ее видела?

— Сегодня не удалось, — у Плотникова встреча с итальянцами.

Олег кивнул, да жрица придумала изящный ход. Официально ее назначили советником губернатора, а по совместительству еще и переводчиком — для неё ведь и вправду не составляло труда понять любой язык. Теперь, когда Плотников встречался с очередной иностранной делегацией, за ним неотступно следовала Ниса, представленная как «Настя». Как правило, у иностранцев имеются собственные переводчики, но губернатор настаивает на ней. Та и впрямь переводит с любого языка в совершенстве, улыбаясь так, что даже самые чопорные и суровые иностранцы невольно тают при виде этой непосредственности. Но при этом никто из них не понял, — да и вряд ли поймет, что в мозгу то у них прокручивается одно, а говорит эта милая улыбчивая девочка совсем другое. И что странные эти слова, не похожи ни на один из современных языков, однако с ними почему-то хочется согласиться. И мало кто замечает, что чай кофе или что покрепче, чем их угощают в ходе переговоров, отдают странным привкусом. В итоге все эти переговоры заканчивались полной победой: иностранные гости соглашались вложить деньги в реставрацию «античного города» или «скифского становища», — ведь эти чудесные проекты обещают с лихвой окупиться. Олег как-то глянул в одну из смет и тихо обалдел, — судя по всему, инвесторы решили, что после окончания всех работ здесь создадут нечто, не уступающее по грандиозности египетским пирамидам или Колизею.

— Ниса жестко взялась за дело, — озабоченно сказала Вика, — Но когда чинуши смекнут, какими бабками пахнет, — нам точно не усидеть. Ниса ведь за всем не уследит.

Олег кивнул: уж он-то знал, что у жрицы и впрямь забот по горло. Помимо губернаторских, а по сути Нисиных, переговоров, она много времени уделяет расшифровке Свитка. А скоро ей и вовсе придется покинуть край, чтобы приступить к выполнению самой важной части своего плана. И для этого тоже ведутся переговоры с зарубежными бизнесменами и профессорами, входящими в состав разных попечительских фондов, возглавляемых людьми, с которыми Ниса давно жаждет свести знакомство. Она поэтому и надеется, что часть работы сделают за неё помощники.

— Нам надо привлечь в команду еще кого-нибудь, очень влиятельного, — сказал он, — одного или двух, тех кто будет нам помогать по доброй воле.

Вика согласно кивнула.

— Кажется, я знаю кто нам нужен, — медленно произнесла она.

Войдя в здание администрации, Заур Хачемуков небрежно ответил на приветствие охранника и стал подниматься на пятый этаж по широкой мраморной лестнице. Это был невысокий полный человек, лет пятидесяти, с черными волосами тронутыми сединой и живыми карими глазами. В неброском костюме, с папкой в руках он выглядел как рядовой чиновник, готовый в любое время дня и ночи спешить к начальству с докладом. Однако любой, кто заглянул бы сейчас в глаза Хачемукова, не заметил в них и следа служебного рвения. Единственное что он сейчас испытывал, так это раздражение, — какого черта понадобилось губернатору вызывать его к девяти часам вечера? Хотя засиживаться допоздна на работе и было обычным делом в этом учреждении, но как-никак сегодня выходной! К тому же Заур Хачемуков обладал определенным иммунитетом от внеурочных дел, — губернатор был многим обязан своему первому заместителю и старался не трогать его лишний раз. А тут вдруг звонок и категоричное требование приезжать немедленно. Заур Аюбович пытался отшутиться и перенести дело на завтра, но губернатор так настаивал, что отказаться становилось просто невозможным. Проклиная все на свете, вице-губернатор оделся и в отвратительном настроении сел в машину. В администрации еще как назло и сломался лифт, что естественно не прибавило ему бодрости духа, — на каждом этаже Хачемуков останавливался, чтобы перевести дух. В душе он проклинал губернатора, всю эту систему и тот час, когда он решил остаться в администрации после назначения Плотникова, вместо того, чтобы уйти в бизнес.

Поднявшись на пятый этаж он недоуменно огляделся, — весь коридор был темным, лишь прямо светился прямоугольник двери губернаторской приемной. Решив, что со странностями с электричеством он разберется позже, Заур Аюбович решительно толкнул дверь и шагнул вперед. Перед ним оказался стол, за которым стояло большое кожаное кресло. А в нем, повернувшись спиной к двери, сидел Плотников.

— Андрей Васильевич, что же случилось такое, что не может подождать до утра, — раздраженно произнес он. — Я все понимаю, работа, но надо же когда-то и отдыхать!

Он замолчал, почуяв неладное. Губернатор все так же сидел спиной к нему, даже не пошевелившись, не говоря уже о том, чтобы встать и поприветствовать гостя. Он вообще не проронил ни звука. Зауру Аюбовичу стало не по себе.

— Андрей Васильевич? — неуверенно произнес он. — С вами все в порядке?

Ответа не последовало. Осторожно Хачемуков обошел стол и заглянул в лицо губернатору. Сдавленный крик, больше похожий на мышиный писк, вырвался из его горла, смуглое лицо стало пепельным. Голова Плотникова была запрокинута, а горло перерезано от уха до уха. Машинально первый зам отметил, что крови не было. На подкашивающихся ногах он сделал два шага назад и рухнул на первый попавшийся стул.

— Вот только не надо падать в обморок, — послышался раздраженный голос. — Еще не хватало мне с двумя болванками возиться.

Заур Аюбович словно сомнамбула повернул голову на звук голоса, — у стены стояла плотниковская переводчица Настя, чью фамилию до сих пор никто и не знал. В кулуарах долго зубоскалили по поводу необъяснимого стремления Плотникова таскать на встречи эту красотку. Те, кто был не понаслышке знаком с теневой жизнью южгородского чиновничества, только фыркали, намекая, что новую сотрудницу губернатор взял, чтобы пресечь пикантные слухи касаемо своей интимной жизни.

— Ну, что застыл меот? — фамильярно сказала девушка, подходя вплотную к Хачемукову и пристально глядя ему в глаза. — Хочешь узнать, что здесь случилось? — Хачемуков машинально кивнул. — Да, в общем, ничего особенного. Наверное, будет лучше, если я покажу. — Она щелкнула пальцами и произнесла несколько непонятных слов.

— Добрый вечер, Заур Аюбович. Извините, что вызвал вас так поздно. Дело в том, что…

Побелевший от страха вице-губернатор смотрел, как из кресла поднимается губернатор с целой шеей и вообще живой и здоровый. Он приветливо улыбался, широко раскрывал руки с явным намерением обнять своего зама. Тот стукнулся головой об стенку, из его губ вырвалось невнятное блеянье. Ниса опять щелкнула пальцами, Плотников обмяк и рухнул в свое кресло, в его горле вновь открылась зияющая рана.