— Это время было нужно нам всем, — тот усмехнулся. — Но я с тобой согласен. Эти двое будут вместе всё равно. И мы не в праве мешать, оглядываясь на старые обиды.

Маэль улыбнулся с лёгкой горечью в изгибе губ. Словно понимал, что не всё ещё отгорело между нашими семьями. Но уже то, что главы решили попытаться преодолеть это, было большим шагом вперёд.

Обсудив последние нюансы, я встала с софы — и Маэль поднялся вслед за мной. Распрощавшись с остальными, мы пошли обратно — сначала в комнату Артёмки, чтобы проверить, спит ли он: разговор затянулся, и по небу уже разлилась глубокая ночная чернота. Оказалось, сын и правда в постели — сопит спокойно, с совершенно умиротворённым выражением на лице. Как будто у него в жизни всё так, как должно. Под внимательным взором приглядывающей за ним служанки, мы с Маэлем, постояли немного у его кровати и направились в мою комнату. Я могла дойти и сама, но Маэль как будто никак не хотел меня отпускать. И я тоже не хотела…

Мы ввалились в тёмные покои, соприкасаясь ещё только руками. Захлопнулась дверь — и Маэль сразу вжал меня в неё спиной. Нашарил во мраке мои губы своими и прильнул жадным поцелуем так, что я слегка ударилась затылком. Но в следующий миг обняла его за шею, отвечая с тем же пылом, с той же неиссякаемой жаждой. Найдя в себе силы оторваться от Маэля только на миг, я рывком подняла юбку до пояса, слушая тихую его возню с завязками штанов и наше быстрое дыхание. Он подхватил меня под бёдра, поднял легко — и вновь впечатал спиной в тёплое дерево. Я лишь схватилась за его плечи, чувствуя, как жадно и тесно соединяются наши тела. Выдыхая медленно, поглощая острые ощущения, словно впервые. Тяжёлая створка тихо постукивала в такт нашим движениям навстречу друг другу. Горячими губами Маэль блуждал по моей шее, пальцами впивался в раскалённую кожу, крепко удерживая меня на весу.

Как же хорошо, просто умопомрачительно!

Только когда мы остановились, крепко прижимаясь разгорячёнными телами, меня накрыло что-то вроде запоздалого смущения. Ведь можно было хотя бы дойти до постели. Но нет… Мы как будто забыли о её существовании. О том, что несколько метров — это не так уж и много. Однако в какой-то миг они показались просто непреодолимой пропастью между нашим общим желанием и необходимостью его немедленного воплощения.

Только утолив его хоть немного, можно было пройти дальше… Чтобы продолжить уже под светом огоньков свечей и камина, на пахнущих травами простынях. Не торопясь и наслаждаясь каждым мигом, что мы ещё вместе. Ведь мне скоро придётся уходить. Неизвестно, на сколько… Даже думать об этом не хотелось.

Совершенно измотанные, мы заснули только в середине ночи.

А с утра на меня неожиданно навалилась подготовка к свадьбе. Словно, пока мы спали, даже самый последний слуга в доме узнал о ней. А Совет, способный принять решение, будет ли наш с Маэлем брак действительным, обо всём узнавал уже по факту. Настолько были уверены старшие демоны, что ни у кого сомнений в том даже не появится. Наверное, им было виднее: а я, признаться, была вовсе не против стать женой мужчины, без которого уже не мыслила своей жизни.

На сей раз свадебная церемония была обставлена без какого-либо блеска и помпезности. В короткий срок уладив все формальности с моим скорым вдовством после обручения с Альбином, нас с Маэлем обвенчали — по всем необходимым традициям — в небольшом храме недалеко от имения шан-Кагаван. И всё в ней было так, как мне хотелось теперь. После всего, что случилось с нами. Только близкие вокруг — даже Арина, уже неплохо восстановившаяся после всех потрясений, не отказалась прийти. Здесь был мой сын, который смотрел на нас с Маэлем с восхищением и лёгким недоумением. Ему ещё сложно понять, отчего получилось так. Почему мама выходит замуж за того, кого он знает только несколько дней и кого все называют его отцом. Но он обязательно поймёт.

— Мы должны друг другу медовый месяц, — напомнила я Маэлю после того, как камерный ужин в честь свадьбы был окончен.

Мужчины ещё сидели за столом, приканчивая неведомо какую бутылку вина, а я собралась уже укладывать Артёмку спать.

— Он обязательно будет, — ответил муж, мягко сжимая мои ладони в своих. — Мы поедем на острова. Вместе. Рут уже отбыла туда. Ей пока придётся поддерживать дела одной, но мне нужно съездить на ферму тоже. Хотя бы на несколько дней. И всё подготовить к твоему визиту.

— Надеюсь, там, кроме дел, ты найдёшь время на меня…

— И на сына, — он наморщил лоб, слегка растерянно улыбаясь. — Пока ещё никак не привыкну… Но. Это случится очень скоро. Потому что я этого хочу.

Мне невыносимо не хотелось расставаться. Но воспоминания о том, что произошло недавно, о том, каким сильным и опасным был Альбин, убеждали меня, что это и правда необходимо.

Главам двух родов пришлось знатно попотеть, чтобы перенести двух женщин и ребёнка в человеческий мир. Это требовало больших усилий и энергии, согласия Исконных, которые, кажется, теперь неохотно приоткрывали грань, отпуская тех, кто стал частью Керальсага. Когда ткань границы миров расползалась, закручиваясь в мутный вихрь, я взглянула на Арину, которая стояла напротив меня и молчала, думая о чём-то. Мы почти не разговаривали с ней все эти дни, проведённые в имении шан-Кагаван. Она избегала меня явно, да и мне было тяжело смотреть на неё. На ту, у которой я однажды решила отобрать её жизнь и заменить своей— заранее зная, что после придётся отобрать и её тоже. Я смутно помнила этот момент, хоть и вспоминала яснее с каждым днём.

И мне теперь было перед ней совестно.

— Прости, что всё так вышло, — проговорила я тихо, прижимая Артёмку к себе.

Он уже спросил однажды, почему с этой тётей мы так похожи. И у меня не нашлось другого ответа, кроме как: “Так порой бывает. Что находятся те, кто очень на нас похож. Но чаще всего мы проживаем жизнь, так этого и не узнав”. Наверное, сын осознает это гораздо позже. И мне отчего-то не хотелось, чтобы в человеческом мире у него появилось своё отражение. Так мне было бы спокойнее.