Я, едва успев прийти в себя после наших поцелуев, снова потянулась к Бессмертному.

Он молчал, перебирал пальцами мои волосы, которые, наверное, очень сильно растрепались.

— Когда я увидел тебя, такую напуганную, неловкую, но в то же время отчаянно храбрую и любопытную, интуитивно понял, что ты обязательно добьешься своего. Дело не в том, что сказал тогда тебе Мамаев про тендер, просто у тебя был вид человека, который не отступит.

Олег говорил негромко, неторопливо подбирал слова, а я сидела, положив голову ему на плечо, и боялась пошелохнуться. Ловила каждое его слово. Он никогда мне не рассказывал о своем первом впечатлении обо мне. И сейчас я очень хотела, чтобы он продолжал.

— А потом мы с тобой застряли в лифте. Ты до этого когда-нибудь застревала в лифте? Я ни разу. Мне, кстати, Мамаев потом сказал, что конкретно тот лифт с тех пор ни разу не ломался, и до нас тоже. Я тогда был очень зол, потому что опаздывал на важную встречу, мне казалось, от нее зависит вся моя жизнь.

— Я помню. Мне очень жаль, что ты не успел на самолет.

— Я ничего не потерял, не переживай об этом. Но тогда в лифте я наговорил тебе не самые приятных вещей. Но ты так отважно огрызалась. Мне было приятно, что ты не знала, кто я такой.

— Мне за это потом так влетело!

— Я помню. — Он согласно кивнул. — Ты сказала мне об этом на ярмарке. А когда попросила у меня автограф…

Олег весело рассмеялся и продолжил:

— Ты знаешь, меня никто и никогда в лицо не называл Кощеем, даже не намекали. Боялись.

— Я не знала об этом, ну… что должно быть очень страшно. Хотя нет, ты знаешь, я боялась, что ты меня пошлешь далеко с этим автографом.

— Неужели? — усмехнулся Кощей. — Я этого что-то не почувствовал.

— Ты написал мне цитату Оскара Уайльда. — Я укоризненно покосилась на него, но в глубине души просто пела от счастья: никогда так откровенно мы прежде не разговаривали. — И я до сих пор не поняла, что ты имел в виду.

— Скоро поймешь. — Его слова прозвучали очень серьезно. — Очень скоро.

— А может, сейчас объяснишь? — осторожно попросила я.

— Нет, Василиса, это твоя задачка. Но я буду рад, если ты о ней забудешь. Все изменилось.

Интересно, что?

— Почему ты позвал меня на пресс-конференцию? — Я не сразу решилась на этот вопрос, мне до сих пор было стыдно за свой прокол.

— Я редко испытываю длительный интерес к малознакомым людям, Василиса. Ты — явное исключение. Однажды пиарщики не прислали мне твои статьи, просто забыли, я полдня проходил в дурном настроении, чувствовал, что чего-то не хватает, но не сразу понял чего. Точнее — кого.

Я уткнулась носом в его рубашку. Да если бы я только знала, что он читает, что, оказывается, скучает, да я бы…

— Раньше ты мне такого не говорил… — Я грустно вздохнула.

— Раньше не осознавал, что мне может не хватать малознакомой девушки, да еще к тому же журналистки, которую просто хлебом не корми — дай возможность засунуть свой нос в мои дела.

— Разозлился на меня из-за того вопроса? Я боялась, ты со мной больше никогда не заговоришь.

— Больше на себя, чем на тебя. Решил, что обманулся. Но потом, когда ты так трогательно пыталась передо мной извиниться…

— Ты меня поцеловал, — тихо сказала я. — В первый раз поцеловал.

— К счастью, не в последний. Мы приехали, Василиса, — с сожалением сообщил Олег. Только после его слов я осознала, что машина стоит на месте. Видимо, уже давно.

— А… где… Ты привез меня домой? — Я узнала родной подъезд, но выходить из машины совершенно не хотелось. — Но…

— Ты хотела подумать, тебе нужно время.

Он осторожно погладил пальцами мою щеку, а потом наклонился и поцеловал. Медленно, тягуче, так, что у меня едва не закружилась голова.

— Надеюсь, это поможет сделать тебе правильный выбор. Мне хорошо с тобой, — выдохнул Олег. — Очень хорошо, но всегда мало. Как и тебе… Пойдем, я провожу тебя до подъезда.

В квартиру я влетела, громко хлопнув дверью, совсем позабыв о том, что папа, скорее всего, уже лег спать — утром он собирался встать в шесть утра. И только по недовольному шарканью тапок в родительской спальне я поняла, что, похоже, разбудила его.

Прости, пап, но сегодня мой день!

Я скинула с себя платье и побежала умываться. Не представляю, как я буду спать этой ночью. Захотелось ему позвонить и просто закричать в трубку: «Согласна! Я тебя выбрала! Давно выбрала!»

Еле успокоила себя.

Уже лежа в кровати, заново и заново переживая все приятные ощущения от этого упоительного вечера, я, наконец, взяла мобильный в руки. Может, и правда ему кое-что написать?

Ого! А я, оказывается, пропустила три звонка от Виолетты. Да что случилось? Так, ну хоть сообщение прислала.