— Стой! Кто идёт?! — раздалось из темноты.

Мы тут же остановились. Я и Оскард попытались вглядеться во мрак узкой улочки, чтобы увидеть кто это тут раскомандовался. Сначала из темноты показалась большая деревянная дубина, а только потом и сам человек.

— О… — опешил я. Но, когда понял, что перед нами всего лишь стражник, то, как камень с плеч упал.

— Мистер законник, — друг обратился к непримечательному мужику в тёмной одежде и с лёгкой щетиной, — а мы чё? Мы не нарушаем, спокойно идём домой. Трезвые так-то.

— И что? — возмутился тот, помахивая дубиной, — вы нарушили комендантский час.

— Это ещё чё такое? — спросил друг.

— Комендантский час… — замялся страж, — это значит ночью надо дома сидеть. И всё тут. Ну а вы не дома.

— А давно он действует? — я решил уточнить. Не припомню, чтобы хоть раз слышал о чём-то подобном.

— Сегодня начал, — гаркнул страж, — вы, или платите штраф, или в темницу.

— Ой-ой… А может на первый раз предупреждения хватит? — умоляющим тоном произнёс Оскард.

— Нет! С тебя пять, — он указал дубинкой на друга, — и с тебя пять, — ткнул ей же в меня.

— Надо так надо, сказал я, — поглядывая на Оскарда. Мешочек с деньгами лежал в его кармане.

— Мы заплатим. И без вопросов пойдём домой? — спросил друг.

— Фамилии назовёте и отпущу вас, нарушителей, — ответил страж.

— Хопкинс.

— Рокрафт.

— Ясно, — ухмыльнулся он и получил монеты из рук друга.

Не пересчитывая их, попросил нас впредь не нарушать. Ещё раз зыркнул и пошёл дальше по узкой тёмной улочке, обернувшись пару раз.

— Ну вот, а ты хотел все деньги потратить. Сидели бы щас в темнице, мутный суп хлебали, — высказался Оскард.

— Да уж, — виновато согласился я, — но про комендантский час нас никто не предупреждал.

— Ну так, не успели, наверно.

— Глупость какая-то.

— Незнание закона не освобождает от ответственности, — сумничал друг.

После мы, молча, пошли к себе домой. Уже не хотелось разговаривать и привлекать к себе лишнее внимание. До свинарника мы добрались быстро и споро затащили все покупки внутрь с помощью Орешка. После мы поели, поболтали о том, о сём, да улеглись спать, уставшие, но довольные. Дел предстояла ещё целая гора, а мне всё сильнее натерпелось выбраться в лес и снова заняться поиском золота.

Ночью мы несколько раз просыпались из-за голема, которому почему-то очень хотелось порыться в груде железяк. Стало быть, он уже успел в свинарнике всё хорошо рассмотреть и изучить. А любопытство, то не уймёшь столь малым набором информации и картинок что я в него вложил. Вот он и решил поискать что-нибудь новое в куче хлама. Почему именно ночью? Да потому что нет у големов деления суток на тёмное и светлое время. Они могут бодрствовать, если позволяет запас энергии в любое время.

После наших приказов Орешек на время прекращал ворочать всякие железные штуковины и затихал. Особенно быстро он подчинялся Оскарду, тот в отличие от меня, за грубыми словечками в карман не лез. Но не на ругательства реагировал голем, я же не учил его понимать мат, а на интонации. За исключением шумных големских проделок ночь прошла совершенно обыденно.

Под утро меня разбудило чьё-то прикосновение, а вернее толчок. Я открыл глаза и увидел, что Орешек тыкал мне в плечо какой-то железкой. Судя по звукам, что он издавал, это действо приносило ему удовольствие.

— Вот кому заняться нечем… — шепнул я. Но тот всё не прекращал, мне пришлось прикрикнуть на него. — Хватит! Отстань!

Спать больше совсем не хотелось, сон как рукой сняло. Усевшись на раскладушке, я увидел Оскарда. Тот всё ещё валялся на кровати и посмеивался над тем, как меня разбудил голем. Затем его глаза направились куда-то в сторону и округлились. Друг поднял брови, его улыбка из едва заметной растянулась почти до самых ушей:

— Посмотри чё нарыл Орех! Ай да голем! — воскликнул он, продолжая лыбиться во все зубы.

— Что?

Слегка сонный я не сразу сообразил, что вызвало в друге столько восторга. Но стоило мне лишь взглянуть на голема, как я всё понял. Губы вытянулись в улыбку сами собой. Оказалось, что он тыкал в меня самой настоящей железной «рукой». Чёртовой латной перчаткой из тех, что носят рыцари!

— Чего молчишь? Ты рад? — спросил Оскард. Он стоял в центре комнаты и потягивался, зевая во весь рот.

— Конечно, — замялся я. Сначала действительно обрадовался новому великолепному протезу, но почти сразу осознал, что магия железа до сих пор не моя стихия, — а что толку? Управлять железом я пока не умею.