— Истинную. У тебя больше нет цели, ты теряешь искру, и у тебя уже нет времени. Ты избранный, но ты почти утерял искру.

— Да хрен с ними. Вот кто меня сейчас меньше всего беспокоит, так это богатые трусливые идиоты. Не хотят — хрен с ними. Потом приползут, но будет или поздно, или сильно дороже.

— Да уж, — сказал я, едва они ушли. — Если честно, до сих пор в шоке от произошедшего. Надеюсь, за это время ничего экстраординарного не произошло? Что там с артефактом?

— Тогда я поищу для тебя раскладушку или матрац, — сказала Катя.

— Но цена вырастет, — подмигнул Соломоныч.

Мне было плевать на диван, но без него ощущение пустоты стало давить ещё сильнее. Яркий мягкий белый свет, пустота и звеняща тишина — я испытал ощущение дежавю.

— Ты слишком сильно хотел домой, но пока ты ещё недостоин.

— Топор я надёжно спрятала, а другие вопросы задашь в другой раз! Спокойной ночи! — отрезала Катя и направилась к выходу.

— А может это всё же сон?

Мне показалось, что я увидел далеко впереди чей-то силуэт, и я бросился бежать туда. Я бежал вглубь зала, но казалось, он был бесконечным, не было видено ни конца, ни краёв. Туман не позволял видеть дальше, чем на тридцать — сорок метров. Впрочем, ориентиров в пространстве не было, и я вполне мог ошибиться относительно расстояния чёткой видимости.

— Погоди! — крикнул я ей вслед. — А как же долгий поцелуй перед сном?

— Кто со мной разговаривает? Где я?

— Тоже в другой раз.

— А ты кто, вообще? С кем я разговариваю?

— Да. Спасибо!

— Что за загадки опять? Кто это говорит?

Я оценил уровень актёрского мастерства своей девушки, она сказала это невероятно искренне.

— Где я? — крикнул в надежде, что если это проделки искина, то он ответит.

Я сделал ещё несколько глубоких вдохов.

Я посмотрел старшему товарищу прямо в глаза, он нисколько не смутился и с искренним удивлением сказал:

— Половина первого.

«Как же я устал от всего этого, — подумал я. — Как же хочется, чтобы всё было как раньше, чтобы я открыл глаза и оказался на своём старом диване в съёмной квартире на окраине Питера, чтобы мог дойти до метро и спокойно поехать в гости к родителям и поесть там маминых блинов и поболтать с отцом о переустройстве дачного домика, чтобы от родителей поехать в клуб и выпить с друзьями пивка за просмотром футбольного матча. И чтобы никто не хотел меня убить, и чтобы мне не приходилось никого убивать, чтобы всё было как раньше».

И сразу стало понятно то ощущение дежавю, которое я испытал. Только вот были ли это сны или галлюцинации? Или, может, то была виртуальная реальность, спроецированная мне в мозг Системой? Если первое или второе, то можно было сильно не переживать, а вот в третьем случае становилось страшно. По сути, искин мог что-то подобное начать проецировать мне в мозг в любое время, даже не дожидаясь, пока я усну. И не только мне.

— Какое ещё испытание?

— Тем, что в обморок падаешь от усталости.

— Так долгий поцелуй вернёт мне силы.

— Силы тебе вернёт сон, а после моего долгого поцелуя ты не уснёшь! — ответила Катя, улыбнулась и вышла из комнаты.

— Можно подумать, я так усну, — сказал я закрывшейся двери.

Спать мне не хотелось. Из головы не выходили загадочные слова про непонятную искру и про то, что у меня больше нет времени, про неизвестные грани и сотый уровень, после которого мне всё должно открыться и про некое важное испытание, что меня ждало. Как же мне хотелось, чтобы всё это оказалось сном или галлюцинацией.

Спал я беспокойно. Мне снилась моя съёмная квартира. Сначала я делал в ней генеральную уборку, которая заключалась в натирании тряпкой пола на кухне, затем, вспомнив, что нужно бежать на работу, я схватил спортивную сумку и побежал на улицу. По дороге понял, что бегу в спортзал, но совершенно по этому поводу не расстроился. Вместо зала, прибежал в магазин, купил там бутылку минеральной воды и всё пытался её выпить, но что-то меня отвлекало: то незнакомые люди на улице, то телефонный звонок от коллеги Вадика. Всё это крутилось в моём сознании какими-то обрывками, но в итоге я открыл-таки бутылку с водой и начал жадно пить. Однако напиться не получалось и я всё глотал и глотал воду. За эти занятием меня и застал голос Кати:

— Ма-а-акс! Просыпайся!

Сон развеялся, я открыл глаза и увидел стоявшую у входа в комнату Катю.

— Вставай! Уже девять часов. Я надеюсь, ты отдохнул?

— То-то я смотрю, он вокруг артефакта трётся, — сказал майор, с неприязнью глядя на блатного авторитета. — Квест хочет выиграть, а нам по ушам ездит, что следит, чтобы порядок был.

— Да кто ж спорит? — вздохнул Генрих. — Сейчас Сибиряк остынет, и переговорим с братвой. Одно радует: пацаны хоть между собой и рубятся, но до межрасовых стычек пока не дошло.