Однако Катя напомнила, что я обещал не ходить без особой надобности лишний раз по городу, и сказала, что от Омарова не убудет, если он сам придёт в штаб для разговора. Спорить с ней я не стал и в ожидании, пока приведут Ильдара, решил переговорить с Коляном. Я застал его на балконе второго этажа рассматривающим что-то в бинокль.

— Как ты мог не заметить, что Сибиряк — орк? — с лёгким укором спросил я друга, сразу, как зашёл на балкон.

— Да я ж на наших никогда не смотрел, — ответил Колян, откладывая бинокль. — Ну, то есть, статы у них не проверял. Теперь-то уж буду.

— Ладно, не переживай сильно, — Прокопенко попытался меня успокоить. — Зато теперь нет крота в команде. Уже неплохо.

— Когда выяснишь, кто это был, может, и возникнут догадки, — предположил Прокопенко.

«Чем же он вас так напугал?», — подумал я, но сразу же вспомнил рассказы Червякова, и вопрос отпал.

Я полюбил ходить туда, потому что там всегда можно было уединиться и спокойно подумать. Конечно, я мог это делать в подвале или в своей спальне, но приятный северный ветерок, постоянно дующий в лицо стоявшим на балконе, бодрил и делал это место фаворитом.

Мог встать вопрос, как его никто не вычислил по голосу, но я сразу же вспомнил одного парнишку со своей работы. Он выполнял у нас обязанности менеджера по работе с клиентами. Работал не сказать чтобы отлично, но и ошибок много не допускал. И была у него одна особенность — он мог изменять голос. И когда у него возникали проблемы с кем-то из клиентов, он звоним им и женским голосом представлялся руководителем отдела Вероникой. Выслушивал жалобы, обещал сам себя наказать и почти всегда решал таким образом проблему.

— Его все боятся, — ответил Ильдар. — Но на меня в больнице покушались блатные.

— Я, если честно, боялся, что ты себя выдашь, когда Мирон сообщил, что среди нас есть орк, — признался я. — А ты так спокойно, как ни в чём не бывало, сидел, будто и не при делах.

Если Шаман обладал такой способностью к перемене голоса, то слова Ильдара о том, что это был один из известных людей Точки, вполне могли оказаться правдой. Так или иначе, опасный враг был рядом, причём настолько близко, что становилось жутко. И надо было как можно быстрее его вычислить и поймать. Ещё этот странный сон и эти намёки, что я теряю время и делаю что-то не то, добавляли нервозности. И я всё больше приходил к мысли, что это никакой не сон.

— Вези любого, главное, больше не давай пить!

— Ну, кто это был, ты выяснишь быстро, — резонно заметил Прокопенко. — А вот насчёт первого вопроса у меня предположений нет.

— Ты ведь знаешь, что он в Свободном городе? — спросил я.

Он достал листок и зачитал:

— А если всё-таки Шаман?

Генрих сбросил звонок, а я набрал Рината. Майор ответил сразу же. Я попросил его срочно собрать всё руководство нашего клана и основных партнёров для важного разговора.

Омаров пожал плечами.

— Если бы эта мысль пришла мне, я бы сказал, что это уже паранойя, — усмехнулся я. — Но если это напрягает даже тебя, то лучше проверить. Возьми ребят, сгоняй-ка туда побыстрее, узнай что к чему. Если что-то мутное, хватай тех, кто это делает и тащи сюда для разговора.

Я спустился на первый этаж, переговорил примерно полчаса с нашими ребятами на разные хозяйственные темы, и вскоре привели Омарова. Глядя на его посвежевшее лицо, подумал, может, оно и к лучшему, что наша встреча не состоялась раньше. Ильдар пришёл в себя, успокоился и явно мог более спокойно реагировать на те болезненные темы, что я собирался с ним обсудить.

Я не мог понять, было ли это ощущение потерянного зря получаса или досада, что не получил желаемого. Но радовало, что не потратил время на поход к Омарову. Впрочем, я был уверен: он явно знал что-то ценное, но в данный момент у меня просто не было времени водить с ним долгие беседы в надежде выпытать из него хоть часть этой информации. Стоило отправить к нему Соломоныча, тот за кружечкой коньячка мог бы сделать всё намного эффективнее.

— Я, вообще-то, рядом, пытаюсь вытащить и отвезти домой, пока он тут не зажмурился.

Ильдара можно было понять, особенно если с ним Шаман вёл себя так же, как с Егором.

— Так я и не при делах. Моих характеристик никому не видно. Чего мне напрягаться? — удивился друг.

— Вся проблема в том, что с Южной не было новостей после того побега. Мы следим за ней со спутника, на улицах поселения ничего ужасного не происходит, но что творится в домах, мы не знаем. Но нас напрягают регулярные усиленные тренировки их военизированных отрядов. Они тренируются круглосуточно, причём с упором на холодное оружие.