— Ивонна, ты там каким нейролептиком ширнулась?

— Исключительно твоей харизмой и природными гормонами любви. Позволь тебя пригласить в ресторан, чтобы доказать свои чувства.

Леша показал мне кулак, но при этом улыбался.

— Я даже знаю, в какой ресторан ты меня хочешь пригласить, — сказал Клементьев.

— О, я влюблена еще больше. Ты не только красавчик, но еще и умен.

— Через минут двадцать могу быть там. И перестань кривляться.

— Выезжаю.

Леша едва слезу не пустил, когда провожал меня. Тяжела доля затворника, но сам же все это заварил, так пусть сидит дома и развивает свои кулинарные способности. А если еще и пыль протрет, то вообще ему цены не будет.

К ресторану мы с Костиком подъехали одновременно. Клементьев на входе мне даже галантно предложил локоть, а я изобразила смущение и восхищение, чем рассмешила нас обоих. Администратор, увидев меня, уже даже не удивилась. Только чуть приподняла брови, окинув взглядом Костика.

Представляю, что она подумала. То Гончаров бросает свою спутницу и присоединяется ко мне за обедом, то я с Ботаником заявляюсь с утра пораньше, теперь вот с Клементьевым.

— Вам?.. — начала Инна.

— Столик, — обрадовала я ее. — Возле окна, да, милый? — посмотрела на Костика и даже погладила его по плечу.

— Конечно, дорогая, — парировал он в ответ язвительно.

Когда мы устроились за столиком и открыли меню, я усмехнулась:

— Я даже слышала, как у дамы шестеренки в голове крутились.

— В смысле? — не понял Клементьев.

— Обручальное кольцо, — пояснила я. — Женщины такие вещи замечают машинально.

Костик посмотрел на свою правую руку и улыбнулся:

— Удар по твоей репутации. Итак, — стал серьезнее, — зачем мы здесь?

Я рассказала о записи с камер, пока мы ждали заказ. И даже поделилась мыслью, что нас могут послать далеко и надолго, потому что видео достали путем хакерской атаки, да и нет там ничего, доказывающего вину.

— Так я тебе нужен для моральной поддержки, так сказать? — догадался мой прозорливый друг.

— Ну Лешу я не могла с собой взять, — пожала плечами. — Ботаник не выглядит… хм, внушительно.

— Если вдруг захочу сменить работу, то пойду в коллекторы. Надо только биту для еще большей внушительности купить.

— Ты что? — ужаснулась я. — Медицина — это твое призвание.

— Знаешь, как говорят, — с таким умным видом, что Гиппократ бы обзавидовался, начал философствовать Клементьев. — Есть врачи, которые все знают, но ничего не умеют. Это терапевты. Если те, которые все умеют, но ничего не знают. Это хирурги. Есть и те, которые ничего не знают и ничего не умеют.

— Дай угадаю, — перебила я. — Это психиатры.

— Бинго! А есть врачи, которые все знают и все умеют, но люди к ним попадают слишком поздно. Это…

— Патологоанатомы, — снова вклинилась я.

— В точку. А теперь давай поедим, раз уж я в кои-то веки выбрался в ресторан.

Я снова налегала на салатик, пока Костик разделывался со стейком. Хотя, может, не стоило ему есть, чтобы выглядеть злее, а не довольным и сытым. По кофе мы уже решили на баре. Впрочем, за барменом мы сюда и пришли. Возле стойки было пусто — мы заняли высокие стулья, и хмурый парень, которого при первой встрече я окрестила геем, окинул нас не очень дружелюбным взглядом. А как же профессионализм?

— Два эспрессо, — попросил Костик.

Я решила не шокировать сразу парня вопросом, а то кофе мы не дождемся. Подождала, пока он поставит перед нами две маленькие чашки, только потом невозмутимо спросила:

— Скажите, уважаемый… — посмотрела на бейдж, — Виталий, зачем вы в багажник моей машины засунули труп.

Парень вздрогнул, но сразу же опять нахмурился и с вызовом ответил:

— Если у вас ко мне вопросы, то вызывайте повесткой.

— Я не из полиции, — честно предупредила. — Из адвокатской конторы скорее. А вот этот приятный мужчина, — решила использовать свое секретное оружие в виде Костика, — если вызовет вас к себе на работу, то это будет хуже полиции. О, я же забыла об элементарных правилах приличия. Меня зовут Ивонна. А это Константин — повелитель топора и скальпеля. Или чем ты людей вскрываешь? — серьезно спросила у Клементьева.

— У меня большой набор острых предметов, — кивнул он и невозмутимо отпил кофе.

Несчастный Виталий уже не выглядел таким борзым. Переводил взгляд с меня на Клементьева, а потом обреченно вздохнул:

— Все получилось случайно.

Есть!

Он мог хотя бы спросить, какие у меня доказательства, но убедительный тон (спасибо преподавателю риторики и загулявшему папочке) сделал свое дело. Это было всего лишь предположение, основанное на видеозаписи. Там ничего, конечно, толком не видно, но бармен как раз выходил в то время, когда я сидела в ресторане, а появился обратно через пятнадцать минут. Да, очень неоднозначный ход — обвинить человека без доказательств, но сейчас мы не в суде.

— Не расскажете, как часто вы случайно трупы в багажники засовываете?

— Послушайте, — Виталий покосился на наблюдавшую за нами Инну, — я сейчас отпрошусь на минут двадцать, все равно людей нет. Ждите меня на парковке.

— Э, — возмутился Костик, — только в мой багажник никаких трупов. Я к ним, конечно, привык, но предпочитаю видеть только на работе.

— Не смешно, — даже обиделся бармен, с которого уже слетела вся спесь.

— И не вздумай удрать, — похрустел Клементьев для наглядности пальцами.