— Нет, — мотнул головой, не понимая, что именно я должен ощущать и с чего бы вообще мне это делать.

— Ваше Смертейшество, духом покровительницы веет, — пробасил Дубровский.

Мне даже на миг показалось, что в его не самом мелодичном голосе — хрип пополам с сипом — мелькнули нотки укоризны.

— М? — одарил Чикахуа вопросительным взглядом.

— Я тоже чувствую, Владыка, — с завывающим присвистом ответила банши.

Мне только и оставалось, что кивнуть неспешно. Этак задумчиво и величаво, впрочем, с последним у меня плохо, внешность подвела, да и артистизм хромает, на оба костыля разом припадая. Впрочем, будем честны, я не особо старался. Уж больно сильно меня голос банши поразил. Он вдруг показался весьма приятным. Не знаю, до чего бы додумался, и куда кривая размышлений вывела, но Ксипил, внезапно, решил дать совет:

— Милорд, отрешитесь от мира и прислушайтесь, вы сильный маг, вам не составит труда ощутить силу смерти.

Слова он сопроводил всполохом колдовского огня в провалах глазниц. Надо признать, такой простенький спецэффект оказался весьма неожиданным и сумел напугать. Впрочем, мимолетный укол необъяснимого страха быстро прошел, уступив место раздражению, которое попыталось немедленно трансформироваться в злость, но небольшая дыхательная гимнастика позволила задавить эмоции в зародыше. «Отоспаться бы», — вздохнул про себя, делая долгий выдох и окончательно успокаиваясь.

— Попробую, — кивнул Ксипилу и отдал приказ Дубровскому распорядиться о привале.

— Есть, Ваше Смертейшество, — козырнул вояка, и принялся сотрясать воздух командами, да так, что ближайшая к нему трава закачалась.

Собственно говоря, причин для привала было две. Во-первых, мне стало интересно разобраться. Все же, умение осознанно ощущать магию — это возможный плюс. Во-вторых, мы добрались до подножья холма, на вершине которого располагались развалины. Правда, не уверен, можно ли этот длинный пологий подъем, а заодно и все, эм, пусть будет образование, холмом считать. Впрочем, над местностью возвышается и на гору не тянет, следовательно — холм. Просто очень большой.

Или лучше это все же возвышенностью считать? «Тьфу ты, Ешки-матрешки! Бред-то какой в голову лезет. Это все от недосыпа», — плюнул, огляделся, приметил здоровенный валун над травой краем возвышающийся, пошел к нему, размышляя на ходу о том, что пара часов сна — маловато будет.

Каменюка, которому выпала честь поработать стулом для моего седалища, при ближайшем рассмотрении вызвал ряд вопросов. Мало того, что он в землю ушел основательно и, судя по следам, достаточно давно, так еще и сомневаться не приходилось в том, что кто-то над ним в прошлом потрудился. Определенно, ранее этот валун был относительно ровным параллелепипедом.

— Чикахуа, поднимись вверх и дай на склон посмотреть, — распорядился, указав рукой на желаемую линию обзора.

— Да, Владыка, — ответила банши и начала воспарять.

Увы, но птица высокого полета — это не про нее, да и вообще не о духах-призраках, разве что драконы исключениями будут. Тем не менее, пологость склона и набранная банши высота, позволили разглядеть характерные следы. Как и предполагал, камень прилетел сюда от развалин. Разумеется, какое-то время он скакал, затем катился, а потом еще и юзом по склону двигался. Прочность, благодаря которой был выдержан сей многотрудный путь и сохранена целостность, внушала уважение. Совершенно ясно, что такой блок впору для крепостной стены использовать. «А ведь это он и есть», — посетила догадка. Следом за ней пришло странное ощущение, что-то сродни одобрительному взгляду.

«Так», — принялся рассуждать вслух, обходя валун и давая отмашку Чикахуа спускаться вниз. Банши медлить не стала, тут же рядом очутилась. Бросил взгляд на ее просевшие характеристики, хмыкнул и привычно поделился маной. От благодарностей и выражения верноподданнических чувств отмахнулся, не до ерунды. Отметил лишь, что тяжело призрачным сущностям подниматься сверх определенного уровня, в прогрессии расход сил увеличивается, да и отогнал эти мысли, вновь на раздумьях о валуне сосредоточившись.

— Главное, нет на нем и рядом с ним растительности, а там, где он отметился ее заметно меньше. И еще… Квелая она какая-то, — бормотал, наворачивая круги.

Провел рукой по камню. Шершавый, темный и приятно прохладный. Последнее было странно. «Солнце за день его разогреть должно, а остывать ему рановато», — хмыкнул, бросив взгляд на запад. «Определенно рановато», — отвернулся от последних, но все еще бьющих по глазам лучей. Тут-то меня и осенила догадка. Нет растений, то есть жизни, и холод, скорее даже хлад, несмотря на целый день под солнцем и темно-серый, почти черный цвет. В общем, вывод очевиден — камень пропитан магией смерти. Стоило это осознать, система тут же порадовала бонусным приростом характеристик и, будто кто-то рубильником щелкнул, возникло новое ощущение.

Голова сразу кругом от пришедшего из ниоткуда запаха пошла, и я на каменюку сел, благо рядом оказался. Прикрыл глаза, думал полегчает, но не тут-то было. Еще хуже стало. Теперь я начал как бы видеть запахи, да еще и звук на грани слышимости возник, а может просто различать его начал, не разобрался. Мутило и крутило словно с перепоя, как не стошнило, сам не знаю. Впрочем, стоило мозгу хоть как-то с первым шоком совладать, дело на лад пошло. Пусть и не сразу.

«Идея!» — дошло до меня в какой-то момент борьбы с самим собой. Мысленное усилие, коротенькая и, вероятно, весьма коряво сформулированная команда на регулировку восприятия дала эффект. Правда, он оказался под стать моему состоянию. То ли система не смогла разобрать, то ли игра заглючила, все же, не в стандартной капсуле нахожусь, да и не важно это, главное — результат был. Книга знаний с настройками появилась, и я пятерней махнул, не слишком заботясь о точности. Все что зацепил к нулю сдвинул. Сразу же полегчало.