Улыбаюсь, чувствуя мужскую твердость позади себя, постанываю, когда сильные руки, намыливают мою грудь, сминая соски, теребя и возбуждая по новой. Он разворачивает меня к себе лицом, и еще одна стена становится нашей. Потрескавшаяся плитка царапает спину, где-то там, на задворках сознания, я понимаю, что это не очень хорошо, но, когда Олег снова входит в меня, я уже не соображаю. Ничего не хочу кроме тягучих сладких толчков, и его грязного и невероятно сексуального шепота в самое ушко.

Никогда не думал, что мне так мало в жизни надо. Подозреваю, что нуждаюсь в помощи специалиста. Как называется болезнь, когда помешался на каком-то человеке и не можешь отлипнуть от него? И вроде бы стараешься одуматься, но с каждым днем становится только хуже. Заболевание прогрессирует. Немного смахивает на алкоголизм, сколько не целуй Никины губы, хочется еще больше. Наверняка, есть какой-нибудь синдром с замысловатым названием.

На улице почти стемнело, из открытого окна в салон машины проникает ледяной ветер, но я этого не замечаю. Мне плевать на погоду, на время, и листья, нагло прилипшие к лобовому стеклу, потому что мы сидим в машине, и Ника опустила голову, расстегнув ширинку на моих джинсах. Она ласкает меня языком, методично облизывая, а я вцепился в руль двумя руками и, хоть убейте, понятия не имею, куда именно мы направлялись.

 У нас не больше получаса до того, как наша поездка станет выглядеть подозрительно. Врагу не пожелаю тайно встречаться с замужней женщиной. Если бы Ника не сводила меня с ума одним своим видом, никогда бы не подписался на нечто подобное.

По заброшенной дороге, ведущей к обрыву реки, мы заехали в лес. Сегодня маленький Сережа снова с дедушкой, теперь он полностью на смеси, и отец Сергея вызвался провести время с внуком, похоже, он решил выместить на нем всю любовь, что не досталась сыну. Впрочем, об этом я тоже не думаю, до побелевших костяшек пальцев сжимаю колесо руля, когда Ника жадно сосет меня. Не выдерживаю, приподымаю ее голову. Не хочу так, хочу вместе.

– Идем, - притягиваю красивое лицо, заботливо убирая белокурые волосы за уши, целую в губы.

Нужно торопиться. Открываю дверь заднего сидения, ставлю ее на колени, прогибая в пояснице. Передо мной открывается потрясающий вид, не в силах удержаться, зарываюсь лицом, целую, посасывая, вылизываю с такой жадностью, что, кажется, будто Никины крики слышны на другой стороне реки. Не могу больше ждать.

 Хочу ее именно в такой позе: грубо, бурно, безудержно и диковато. Словно неандерталец, щеголяющий в головном уборе из орлиных перьев. Моя страсть искрится ярче проводов высокого напряжения. Прицеливаюсь, дразня, но и она не может больше терпеть, толкается мне на встречу, а я не вхожу, играю с ней, как кошка с мышкой. Но быстро сдаюсь, с этого ракурса Ника особенно горяча и соблазнительна, у меня отказывают мозги.

Она принимает резкие толчки, цепляясь за обивку, порой, сползая с сидения. Ловлю ее, смеюсь, но только на какое-то мгновение, не прекращая настойчивых движений. Слышу, как она стонет, извиваясь и насаживаясь на меня.

А после всего блаженно вздыхает, обнимая меня двумя руками.

– Не думала, что смогу получить удовольствие таким образом, - смеется Ника в каком-то странном забытьи.

 Не понимаю, о чем она говорит, потому что уши закладывает от дикого оргазма, накрывшего тело.

Давлю по газам, фары разрезают темноту ночи. Матерюсь, чуть не наехав на перебегавший дорогу комок шерсти.

– Как ты оказалась в детском доме?
– оборачиваюсь к Нике, которая внимательно смотрит на меня, счастливо улыбаясь.

Мне нравится, когда она такая довольная, почему-то от этого становится теплее на душе. На мой вопрос она не отвечает, поворачиваюсь еще несколько раз, а Ника облизывает сладкие губки, прищурившись.

– Скажи мне, что ты не лишаешь людей жизни за деньги?

Смеюсь, убирая волосы назад, наши глаза встречаются.

– Правду ты мне все равно не скажешь, - отворачивается Ника к стеклу, обижаясь.

Не хочу втягивать ее в свое дерьмо, не заслужила она подобной чести. Дальше веду машину одной рукой, тянусь к холодной ладошке, переплетая наши пальцы, кладу ее руку себе на бедро.

Дни летят один за другим, я все больше утопаю в Нике. Она – мое любимое блюдо. Попробовал и не могу отказаться. Ника смешная, заботливая и нежная. Но мне мало того, что у нас есть. И это только кажется, что меня все устраивает, с каждой новой встречей, что-то незримо меняется. Я не мальчик, который счастлив лишь от того, что перед ним раздвинули ноги. Я мужчина, привыкший есть из собственной тарелки.