— А здоровье у нее было, — эльфийка вздохнула, — да не было его. Когда у эльфа слишком велика личная магическая сила, обязательно страдает что-нибудь другое. Только род Повелителя может сочетать в себе и огромную колдовскую мощь, и отменное здоровье.

— Или мы чего-то не знаем, — шепнула Лима Лоте и та согласно кивнула. Все-таки эта неестественная бледность…

— Прошу, вам сюда, — Тилинь указала на неприметную дверцу.

Лимаатрис шагнула первой. Именно ее восторженное ругательство заставило Лоту поспешить следом.

Гостиная действительно была дождливой. И дело было даже не в иллюзиях, которых было много. А в том тонком, почти неуловимом моменте, той острой границе, на которой встречаются искусство и гротеск.

Убранство комнаты было выполнено в серо-синих тонах. Одно единственное окно было зачаровано показывать дождливый сад. А в воздухе витал тончайший аромат, некая смесь лесных ягод и того неповторимого запаха, который приходит после дождя.

— Леди Шан Нейрин, леди Лимаатрис, — раздался насмешливый голос Идриса. — Я так и знал, что меня вы напрочь проигнорируете.

— Идрис, — Лотанари повернулась к эльфу и широко улыбнулась. — Я принесла рисунки. И, знаешь, мне кажется, можно перейти на имена. Я Лота, она Лима. Верно?

Лисица тихонечко вздохнула, но подругу поддержала:

— В конце концов ты, в каком-то извращенном смысле, тоже невеста Повелителя.

— Я?! — поперхнулся бедный эльф.

— Ну да, — нисколько не смутилась Лима. — Ты внес щедрый вклад в процесс доработки нашего дара. Так что нас, дарителей, считай трое — мы с Лотой воров… копали и тащили, а ты придал Астиции законченный вид.

— Без тебя она бы выглядела иначе, — с улыбкой согласилась Лотанари.

Идрис немного помолчал, а потом тоже улыбнулся:

— А можно я буду волшебным помощником бедной, но доброй девушки?

— Почему бедной? — удивилась принцесса.

— А что это сразу — доброй? — прищурилась Лимаатрис.

— Так это же ваши сказки, — напомнил эльф. — Доброй и трудолюбивой девушке всегда приходит на помощь волшебное создание.

Лисица отошла на шаг и с головы до ног осмотрела Идриса.

— Прямо скажем, на волшебного ты не похож, — вынесла она вердикт.

— Но и невестой я быть не хочу. И не могу.

— В сказке про принцессу Лематрана был говорящий конь, — вспомнила вдруг Лотанари.

Эльф тяжело вздохнул:

— Что ж, конь так конь.

Идрис кашлянул и немного смущенно произнес:

— Теперь, когда мы выяснили, что я все же конь, а не эльф — как я думал ранее, можно уже посмотреть рисунки? Надеюсь, там у меня из плеч не лошадиная голова торчит?

Вспыхнув, Лота поспешно протянула ему упакованные акварели и так же поспешно отошла.

— Она стесняется смотреть на тех, кто смотрит ее рисунки, — пояснила Лима и задумчиво добавила, — на меня это не распространяется.

Оставив лисицу и эльфа за спиной, Лотанари подошла к окну. Она уже давно не смущалась, хоть в чем-то Лима ошибается. Нет, принцесса всего лишь предпочитала давать людям свободу — вдруг Идрису захочется скривиться? Или закатить глаза? А если над душой стоит художник, то придется сдерживаться — тонкую ранимую душу творца легко обидеть. Нелегко потом месть пережить!

«Почему меня так сильно волнует его мнение», задумалась Лота и тут же сама себе ответила: «Потому что он эльф. Потому что неизвестно, сколько ему лет. Он точно старше нас и кто знает, сколько всего ему довелось повидать?».

А сердце все равно стучало как сумасшедшее. А тонкие пальцы заледенели… «Это из-за произошедшего в гостиной», нашла ответ Лотанари. Все-таки эльфийки ее обидели. Нет, она и раньше слышала пассажи про немытых людей-зверей. Но никогда еще ей не доводилось выслушать это напрямую. До сегодняшнего дня никто не осмеливался сказать такое принцессе Нериса.

«Сплошные новые ощущения, а не Эльфхиир», вздохнула леди Шан Нейрин.

— У тебя удивительный дар, — негромко произнес Идрис. — Я узнаю себя в этих линиях.

— Вы с Лимой чем-то схожи, — рассмеялась Лотанари и обернулась, — она тоже удивилась, узнав себя в моей акварели.

Эльф тонко улыбнулся и спрятал листы в пространственный карман. Затем спохватился и уточнил:

— Это же все мне, да?

— Да, это все — тебе, — прыснула со смеху позабавленная принцесса.

— А Повелителя ты рисовала? — заинтересовался Идрис.