Он поднялся и Наргиз перевернулась. Она вдруг увидела знакомого мальчика и засмущалась сильно, еще сильнее чем тогда, когда услышала его имя от деда. Арусь переложила Армана на бок, поэтому Наргиз могла отчетливо видеть его лицо целиком. Его брови густые не по годам, темный легкий пушок над верхней губой, смуглую кожу и совсем не пухлые, выразительные юношеские скулы округлого лица.

– Деда, похоже он просыпается

– Да нет внученька, это тебе только кажется

– Она права балбес, он приходит в себя, смотри, как щеки зарумянились.

Арман на секунду открыл глаза и снова заснул, будто и не просыпался вовсе. Арусь потрогала его голову с тыльной стороны. Там образовалась большая шышка.

– Ух и большая же! – сказала Арусь, с укоризной взглянув на деда – это все ты со своими неугомонными баранами.

– Что там Арусь?

– Шышка, балбес, хорошо что крови нет, повезло мальчишке

Дед закрыл лицо руками от стыда и вины. Он понимал, что если бы тогда не заснул, возможно баран и не отбился бы от стада и не ударил мальчика по голове.

Наргиз посмотрела на деда. Ей захотелось его пожалеть. Но интерес к гостю пересилил чувство жалости. А что если он проснётся и увидит меня, а я на него смотрю – подумала Наргиз и в миг отвернулась к окну. За окном висели звезды, малюсенькие отблески прошлого. Стекло было мокрое, поэтому звезды размывались на нем, как краски на только что нарисованной картине, под проливным дождем. Она снова повернулась, посмотрела на своего деда и сказала:

– Ну деда, перестань винится, ты же не мог знать, что один из твоих баранов еще та скотина, правда?

Дед, как маленький ребенок успокоился от ее слов и убрал руки с лица.

– Я не знаю, зачем его туда черт понёс, может забрёл, пока траву щепал, да это и не важно уже.

Он посмотрел на Армана, потом повернулся к Наргиз.

– Ты ведь знаешь его Наргиз?

– Да деда, но мы не общались ни разу.

– Ох горе мне, как я оправдаюсь перед его родителями

– Сам пойдешь и попросишь прощение за своего барана – сказала Арусь, перекладывая мокрую тряпку с тёплой стороны на холодную. За окном снова полил дождь. Он стучал по стеклу и оживлял всех, кто находился в доме. Даже Арман слегка дернулся и вроде бы попытался перевернутся на другой бок, но поёрзав и помычав сквозь сон стал меньше двигаться и вскоре снова глубоко заснул. Стук дождя немного вразумил деда. Он стал яснее мыслить. Завидев что Арман немного двигается, дед стал смелее. Страх его ненадолго отпустил.

Свечка на столе погасла от тоненького ветерка проходящего сквозь расщелину между стеной дома и оконной рамой.

– Наргиз встань, зажги свечу – сказал дед

– Да бог с ней с этой свечой. Сейчас ночь, чем темнее тем лучше для тех кто спит – отозвалась Арусь

– А для тех кто не спит? – спросила Наргиз

– У таких забот полон рот, как например теперь у нашего деда и у меня. А ты засыпай милочка, спи.

– Не могу спать бабушка?

– Это почему же дитя?

Наргиз зарделась румянцем. Она машинально погладила рукой свои черные волосы, посмотрела на бабушку и отвернулась.

– Дождь за окном не дает.

– Дождь милочка не помеха, тем кто спать хочет

– Может быть бабушка, но мне помеха

– А может быть и хорошо, что ты не спишь. Мальчик проснётся, отведёшь его домой.

– А как же я и родители? – спросил дед

– А ты балван завтра придешь с утра и извинишься за себя и за свою скотину.

– Ну ладно уж тебе, животное тоже не специально, может испугалось

– Ты же ведь спал пока твой баран по лугу бесхозным ходил

– Откуда ты знаешь, что я спал?

– Да я так, образно сказала. Ох, да ты еще и заснул небось по правде

– Ничего я не заснул, просто проглядел – сказал дед и отвернулся к окну.

Неожиданно в доме наступило молчание. Никто больше не решался говорить в слух, будто все поняли, что легче будет от тишины нежели чем от споров. Наргиз положила голову на подушку. Дед пригорюнился, а бабка все так и сидела над Арманом перекладывая мокрую тряпку с одной стороны на другую.

В чугунной печке хрустнули раскалённые поленья. Огонь вспыхнул и тут же погас.

В этот момент Арман открыл глаза. Веки еще слипались и он мог видеть только очертания кровати сбоку и человека сидящего на ней. Арман почувствовал жар около макушки головы и стал ерзать по подушке то медленно открывая глаза, то закрывая их. Он немного съехал головой с подушки и внезапно осознал, какой жар его преследовал. Арман полностью открыл глаза и увидел старушку Арусь, которая улыбаясь гладила его по голове, что-то приговаривая. Он не мог отчетливо слышать ее слова первые несколько секунд. Голова гудела, а в ушах стоял звон. Все прошло, когда он поднялся с кровати и сел облокотившись на стену спиной.