Юноша оглядел комнату своим сонным взглядом, кое как поздоровался с бабушкой и дедом , сидевшим напротив него. Наргиз закрылась покрывалом, поэтому он ее не видел. Арман покачался на кровати словно маятник, но не сильно а тихонечко, как будто его бедная голова тянула все тело то в одну сторону, то в другую. Глаза, все еще прикрытые, бегали по комнате. Головокружение прошло незаметно. И его состояние значительно улучшилось. Тогда молча Арусь протянула ему стакан воды. Он глотнул воду, вежливо отдал старушке стакан и вдруг замер, заметив шевелящийся предмет под одеялом, где сидел дед. Арман показал пальцем на голову Наргиз.

– Наргиз – сказал дед шёпотом – а ну ка вылезай это же не прилично.

Наргиз тихонечко вылезла. Сначала показались ее карие глаза. Она посмотрел на сидящего у стены Армана, на его глупый, но добрый взгляд и хихикнула.

– Ну ты что, смеяться еще будешь, не прилично. Вылезай – снова повторил дед.

Она открыла лицо полностью. Было видно, что Наргиз с большим усилием сдерживала улыбку. Арман улыбнулся. Тогда она засмущалась и отвернулась к окну.

– Ну что миленький, как ты? – сказала, сидящая рядом с Арманом Арусь.

– Да ничего вроде – проговорил он тихим, слабым голосом

– Конечно ничего, орёл! – вскричал вдруг дед

Арман резко взялся за голову. Он почувствовал, как его мозг сжимается от громкого голоса со стороны. Тяжесть распространилась на всю верхнюю область его бедной головы.

– Ты что, не кричи так! – сказал Арусь шёпотом с хрипотцой.

– Ой прости.

Дед замолчал. Никто не решался заговорить с Арманом. Наргиз потому что стеснялась, Арусь потому что чувствовала вину за своего деда, а дед потому что ему было стыдно за себя. В конце концов тишину прервала Арусь.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Скажи, не стесняйся.

– Да вроде ничего, только есть хочется

– Господи ну конечно, сейчас все тебе сделаю, у меня такой вкусный супчик есть, объедение. И хлеб свежий – защебетала Арусь, поднялась и пошла доставать хлеб из кухонных шкафчиков у окна – сейчас поешь хлеб, а я пока за супом схожу.

– Да нет…

– Что такое?

– Супа неверное не нужно, спасибо. Хлеба будет достаточно.

– Ах какой вежливый, какой вежливый. Супчик поесть нужно сынок, а то силы не восстановятся. На, кушай хлеба пока, сейчас прийду.

Арман взял в руки, только что оторванный от батона, кусок свежего мягкого хлеба с чуть подгоревшей коркой и сказал спасибо. Арусь побежала во двор за супом.

– На здоровье мой дорогой – сказала она выходя из дома.

В комнате остались только дед, Наргиз и Арман. Молчание было недолгим.

– Ты прости меня друг – сказал дед – это я за своими баранами не уследил… ух упрямые… я им покажу…особенно тому кто тебя, это…да

Дед посмотрел на Армана жалостливым взглядом и опустил глаза на пол.

– А что случилось-то, и голова так болит?

– Сынок, тебя мой баран лягнул по голове… ну и покажу я ему…зараза…завтра же в суп добавлю.

– Но как мы добрались, я же был совсем в другом месте.

– Тот же баран, который тебя лягнул и довёз тебя на своей спине, целым и невредимым.

– Довёз?

– Да, прямо на спине, ты бы видел каким он был молодцом.

Дед замолчал. Наргиз взглянула на Армана и захихикала. Арман быстро посмотрел на Наргиз, потом перевёл взгляд на деда.

– Может не будете барана трогать?

– Нет, я ему задам…чертяга! Постой ты не злишься?

– Нет, я хочу, чтобы он жил.

Молчание наступило снова. Недоумение деда дошло до Наргиз и она поняла, что он не ожидал услышать что-то подобное от пострадавшего юноши.

– Тебя Арман зовут, правда? – вдруг спросила Наргиз.

– Да, а тебя как?

– Никак

– Наргиз, так не прилично, детка, скажи как тебя зовут! – встрял дед

Наргиз засмеялась, а Арман широко улыбнулся.

– Чегой-то вы улыбаетесь, небось влюбились оба?

– Ну что ты деда, что за чепуха!

Арман зарделся краской. Он не думал, что его внутреннее чувство так быстро всплывет в разговоре и симпатия к Наргиз окажется такой явной. Однако не подал виду и посмеялся.

– Просто вы…

– Просто ты дедуля, сказал ему мое имя, когда ко мне обращался! – перебила Армана Наргиз.

– Да будет тебе, как будто ты Арман до этого не слышал, как я к своей внучке обращался. Правда она у нас красивая, да?