— Просто менталист, — с нажимом повторил Диего. Он был в полном магическом блоке, который я могла бы взломать, но и без этого чувствовала дикое, яростное недовольство ситуацией. — Она на службе и может присутствовать при нашем разговоре, мистер Дон Вей.

Оу, глава крыс? Он же сверстник Гордона Дюрана! Но тот выглядит мужчиной в годах, а передо мной стоит скорее молодой парень. И, кажется, пытается принюхаться.

Я судорожно принялась вспоминать сколько раз мылась сегодня. И обнаружила, что невольно отступаю, пытаясь спрятаться за Фаворрой.

— Такая скромница, несмотря на вечернее платье, — почти с умилением произнес Дон Вэй. — Менталистка. Труженица доблестной полиции. — Он одаривал меня характеристиками, словно облизывал с головы до ног. — Обожаю этот набор, но вы правы, Десятый, работа прежде всего. Оставим дам на закуску.

Облизал и съел. Меня чуть не передернуло.

Диего развернулся, почти неприлично заслоняя меня от своего собеседника. Махнул небольшим прямоугольником из бумаги.

— Оу.

Я выглянула из-за плеча, чтобы увидеть, как внимательно альфа крыс рассматривает фотографию школьного класса. Длинный палец ласково погладил по рядам детских лиц.

— Откуда это у вас?

Вокруг его головы закружилась мягкая волна ностальгии. Да крыс у нас романтик.

— Мы с моим другом Гордоном прямо по центру. Видите, сколько девочек вокруг? Чтобы не обидеть всех этих красавиц, мне очень рано пришлось познать науку… нежной страсти.

Искренняя радость… переходящая в удовольствие?! Он что, прямо сейчас возбуждается, рассматривая себя в юности?

— Рад, что вы напомнили мне о тех временах, но такая фотография у меня уже есть. И мы с волками не скрываем историю дружбы, так что здесь вам ловить, уважаемые сыщики, нечего. Лучше забудьте о работе, Фаворра, возьмите свою очаровательную сотрудницу и будьте моими гостями. Приглашаю вас в вип-зал, поиграем на интерес…

— Вы узнаете мальчика с правого края? Вот этого.

Вэй нехотя снова начал рассматривать фотографию.

— Вихрастый? Владимир… м-м…Крайноф, насколько помню. Но мы все звали его «Тупик». Вечно витал в каких-то мечтах, общаться с ним было не интересно. Скучное мясо.

И сквозь маску красивого молодого мужчины на мгновение проступила звериная суть, ломая правильные благообразные черты.

Мои мысли заметались, собирая воедино информацию из разрозненных кусочков. Кларисса притащила эту фотографию Трельяку и разнесла после этого офис в щепы. Диего показал какого-то мальчишку по имени Владимир альфе крыс для опознания. Учитывая аналитические и розыскные способности командира, он вполне мог изучить структуру, контуры лиц, определив… юного психолога, который учился в одном классе с оборотнями?

Менталистами рождаются только чистокровные люди, и растем мы слабыми, чувствительными. Все детские годы подпадаем под чужие эмоции, что может полностью дестабилизировать нервную систему и ведет к диким головным болям. И только по достижению половой зрелости, после перестройки организма, становится ясно: ребенок не психически больной или просто слабый разумом, а будущий менталист.

Бабушка говорила, что были годы, когда высшие лорды целенаправленно отделяли всех забитых и нервных детей в отдельные учебные заведения. Но получилось еще хуже — единицы менталистов среди отобранных практически сходили с ума от такого соседства и совсем не вырабатывали социальных навыков общения. После такого провала Холмы распустили спецшколы и вернулись к обычной поздней диагностике талантов на последних классах школы.

Если на фотографии был Владимир, пусть и под другой фамилией, ему точно пришлось не сладко, учитывая кто именно волею случая оказался с ним в одном классе. Подружившиеся альфы — большая редкость для оборотней и огромная беда для всех остальных. Скорее всего в этом классе обычные люди даже не существовали, а — выживали.

И, могу поклясться, труднее всего в атмосфере давления, издевательств и всеобщего страха было юному менталисту.

— Еще будут вопросы или я могу вернуться к своим обязанностям хозяина? — спросил Вэй. Фотография его не расстроила. И опознание Владимира не сопровождалось яркими эмоциями. Альфа понятия не имел с чего мы к нему прицепились и подчеркнуто выказывал уважение скорее к статусу Фаворры в Холмах, нежели к полицейскому рангу.

Если он назвал Диего Десятым, значит изначально крыс отказывался общаться и тигру пришлось вытащить на свет все имеющиеся регалии.

— Да, пока вопросов нет. Еще встретимся в вип-зале, — вежливо ответил Диего с едва заметным наклоном головы.

Он сохранил каменное выражение лица, когда альфа подмигнул мне при прощании.

Обнаглевший крыс качнулся вперед и приподнял ладонь, намекая, что не прочь облобызать мне руку. Не дождавшись моей встречной реакции, мужчина не смутился, расплываясь в мягкой, довольной улыбке. На мгновение между губ змеей мелькнул тонкий язык. А меня ошпарило чужим предвкушением.

Да твою ж… Ему что? Понравилось, что я не отвечаю интересом? Что держусь отстраненно?

Этот сукин сын не скрывал эмоций, провоцируя и ни сколько не переживая, что его считывают.

— Он обязательно попробует с тобой поговорить, — сказал Фаворра, глядя вслед неспешно удаляющемуся Дон Вэю. — Наедине.

— Гордон Дюран говорил, что они подростками любили девушек-менталисток. Им нравилось, как те реагируют на феромоны и невольно заражаются чужим возбуждением. И… что думаешь по этому поводу? — тихо спросила я.