Роуз сначала улыбнулась матери, но потом повернулась и одарила меня дразнящей улыбкой. Банан сделал свое дело. Она схватила кусочек фрукта, раздавила его в пальцах и протянула мне руку. Когда я не пошевелился, она пискнула и запрыгала на барной стойке.

– Она делится с тобой, – объяснила Пайпер. – Она не делает это для кого попало. Я бы сказала, что ты прощен.

Она делится со мной?

Я не мог оставить ребенка в подвешенном состоянии, но не хотел подходить слишком близко. Роуз ничего не поняла, уронила банан мне в руку и завершила момент тихим ворчанием и улыбкой.

Она взяла себе еще кусочек и предложила маме. Пайпер проглотила его с фальшивыми причмокиваниями. Роуз это понравилось.

Почему двадцатифунтовый сгусток энергии чувствовал себя в безопасности, прикасаясь ко мне? Будучи рядом со мной? Поделившись со мной бананом?

Я съел кусочек банана, чтобы сделать ребенка счастливым.

– Она... – я не знал, что сказать.

– Потрясающая, – прошептала Пайпер. Она прочистила горло. – И становится такой большой. Мне кажется, что она уже взрослая.

У нас были разные определения взросления.

– Я много работаю, – сказала она. – Вынуждена. У меня есть няня, но она дорогая. И моя работа держит меня вдали от дома больше, чем может позволить мой бюджет.

– Из-за меня?

– Ну, мистер Хоторн... скажем так, вы не очень хороши ни для одной из наших карьер в данный момент. Ты еще хуже для моей личной жизни.

– Не может быть все так плохо. Тебе понравилось джакузи.

Она не клюнула на приманку.

– Но теперь ты понимаешь. Я не могу валять дурака в джакузи с плохишом-полузащитником. Я должна думать о своем ребенке. Она на первом месте.

Боже. Теперь я чувствовал себя полным мудаком. Ее ребенок не имел никакого отношения к тому, что произошло в джакузи, но все было связано с моим сопротивлением быть проданным. Несправедливо, что моя вражда с агентством разлучала Пайпер с ее ребенком.

Год назад это не имело бы для меня значения. Черт, неделю назад мне было бы насрать. Но сейчас? Я только что съел кусочек смятого банана, поданный мне хихикающим ребенком, который смотрел на меня без страха.

Мне никто никогда так не доверял.

– Смотри, – я глубоко вздохнул. Ненавидел то, что собирался сделать. – Я еще раз поговорю с Мэдди.

– Ты сделаешь это?

– Да. Нет смысла так много работать. Если Мэдди так сильно хочет торговать, он может тратить свое время, трахаясь со мной.

Я думал, это хорошие новости. Пайпер это не убедило.

– Почему бы тебе просто не согласиться на сделку? – спросила она. – Это отличная возможность для тебя... и твой единственный шанс продолжать играть.

Роуз потянулась ко мне. Я не доверял себе, чтобы взять ее протянутую руку.

– Это было бы самой большой ошибкой в моей карьере. В моей жизни.

– Опять драматизируешь?

– Ты знаешь, какая команда хочет меня больше всего, – сказал я. – Айронфилд отдали бы их левое яичко, – я остановил себя прежде, чем ребенок узнал бы от меня что-нибудь похуже. Двадцать минут в моем присутствии, и я уже был худшим влиянием в ее жизни. – Айронфилд отчаянно хочет подписать со мной контракт.

– Но разве это не хорошо? Они выиграли чемпионат в прошлом году.

И если я не хочу обменять будущие чемпионские кольца на кастеты, я и близко не подойду к этой команде.

– Им известна моя репутация. Хуже того, они знают, на что я способен на поле боя – законно или нет. Они хотят, чтобы я был в их команде, но не в качестве стержня их защиты, – выдохнул я. – Они торгуются за меня, потому что хотят, чтобы я причинял людям боль.

Глаза Пайпер расширились.

– Чтобы ты…

– Они хотят, чтобы я был зверем. Не игроком, а животным. Чудовищем. Они попросят меня нарушать правила. Играть грязно. И самое худшее... я знаю, что могу. Я знаю, что смогу. Я трачу каждую минуту каждого дня, пытаясь контролировать свои мысли и действия, но во мне есть ярость. Если я перейду в Айронфилд, они будут ожидать, что я стану злодеем. Я стану опасным, диким и полным ненависти. Я не хочу становиться таким мужчиной, красавица.

– Коул…

Я не дал ей договорить.

– Я поговорю с Мэдди. У тебя есть дела поважнее, чем проводить со мной каждую свободную минуту. Я снова буду работать с ним. Тебе нет смысла упускать время со своей маленькой девочкой.

Пайпер обняла ребенка, удерживая ее на барной стойке. Такое естественное, заботливое и любящее движение, а она даже не осознавала, что делает это.

– Коул, это очень великодушно с твоей стороны.

– Если у нас есть дела, почему бы не заняться ими в рабочее время?