А он какой-то счастливый стоит, вижу по довольной физиономии, слегка приподнятым уголкам губ.

— У тебя такие пальчики нежные, — его дыхание обжигает кожу на шее, я же стараюсь не реагировать на его болтовню, рукой ныряю в левый и понимаю, что мои волосы уже почти стоят дыбом. Ключа нет!

— Едрит мадрит, ты куда ключ посеял?

— Никуда, он где-то на мне.

— Лучше бы так, потому что ты выводишь меня из себя окончательно. Ты же не забыл, что я вдобавок голодна как волк.

— Могу предложить тебе себя, но ты ведь хорошая девочка, людьми не питаешься.

— Думаю, в самый раз начать. Может, хватит болтать, бред сплошной.

Накрываю левой ладошкой ему рот, пресекая поток домыслов и фантазий пьяного Уварова, правой рукой скольжу в задний карман, в надежде, что мои поиски увенчаются успехом.

— Сашенька, ты хорошо себя чувствуешь, что с тобой?

Дверь квартиры напротив распахивается, а на пороге появляется старушка. Она критически меня рассматривает, кривит губы.

— Тебя случайно не грабят?

— Женщина, с вашим соседом все в норме, просто временно форму потерял.

— А вы кто такая? Почему шарите по его штанам?

— Деньги ищу, — бросаю опрометчиво, чем вызываю у соседки негативную реакцию.

— А ну пошла вон, девка бесстыжая. Парень выпил, а ты сразу за грядные делишки.

Уваров что-то мычит, но я сильнее зажимаю ему рот ладонью, а рукой продолжаю поиски.

— Нашла!

— Петровна, это моя помощница, не переживайте, мы ключ ищем от квартиры.

— Да, да, у него не карманы, а волшебная Нарния. Кстати, где твое портмоне?

Уваров хмурится, пытается вспомнить о документах и карточках.

— Были со мной. Кстати, где мой пиджак?

— Пал смертью храбрых.

— Я что его потерял?

— Да успокойся, на работе валяется. Так ты у нас теперь без прав. Тогда я точно тебе ключи от машины не отдам. Утром на такси смотаешься и заберешь свои документы. А ключи я Сергею оставлю.

Дверь соседской квартиры захлопывается. Старушка видимо успокоилась и больше в разговор не встревала.

— Давай, проходи, сейчас буду искать твою мышь.

— Какую мышь?

— Которая в холодильнике висит, тебе жареную или вареную?

— Фу, — стонет Уваров, шлепаясь на пуфик у порога, ногами брыкается, пытаясь снять туфли.

Ну, тут я ему не собираюсь кланяться в ноги и помогать, пусть поборется с трудностями. Я же сбрасываю босоножки и иду в кухню, где быстро ополаскиваю руки под краном и лишь потом распахиваю холодильник.

— Не густо, из всего этого толкового не приготовишь. Ты что на диете?

Блин, забыла же, что этот мажорчик предпочитает ресторанчики обхаживать. В морозилке нахожу лишь замороженные фрукты. Мне что еще и в магазин сбегать? Тогда я вообще не выберусь отсюда к полуночи.

— Пиццу заказать? — Скрещиваю пальчики на удачу, но лишь слышу, как в прихожей что-то шлепается. — Только не говори, что это ты упал, я же тебя борова с места не сдвину. Ну, смотри Уваров, если ты валяешься на полу, я Сергею тут же позвоню!

Выметаюсь из кухни и вижу Уварова в расстегнутой рубашке. Я на мгновение застываю, пялясь ему на грудь.

— Неплох, да?

— Что?!

— Спрашиваю: неплох?

— Хороший мальчик, только иди в спаленку, переоденься. А я пиццу закажу. Перекусишь и спать.

— Две пиццы, и много кока-колы.

— Лицо не треснет. Какая кока-кола, ты же не в садике.

— Зануда.

— От такого слышу.

Я набираю номер пиццерии, делаю заказ и дольно потираю ручки. Вот-вот привезут заказ и можно бежать. Бежать и не оглядываться, что-то эта квартира не внушает мне доверия, так же как и ее владелец.

Прислушиваюсь к бормотанию Уварова, но в спальню идти не горю желанием. Мой же босс спустя минуту появляется на пороге с полотенцем наперевес. Из одежды на нем только трусы. И то славно, было бы грустно, если бы вообще совесть потерял.

— Я быстро.

Смотрю критически, оцениваю его походку. Вроде бы уже не столько катастрофически выглядит. Хочется верить, что голову в ванной не свернет. Впрочем, Олечка, достаточно себя накручивать. Что-то невольно из тебя прет гиперопека, ты же ему не нянька!