Миа включила секвенатор, настроенный на три образца.

— Я видел, что Брукс тут устроила, – Джек присел на краешек стола перед ней.

— Если бы вы пришли чуть раньше, застали бы все шоу.

— У них в запасе только запугивание. Она хотела показать, кто тут хозяин.

Появились Том и Свен, последний с трудом протискивался по узкой лестнице.

– Не помешаем? — спросил Том с деланой наивностью.

— Чем больше – тем лучше, — Джек жестом пригласил их располагаться в тесном пространстве. Затем обратился к Мии: — Так что вас так потрясло?

Непроизвольно водя рукой по пластиковой поверхности стола, она ввела их в курс дела.

– Что, по-вашему, это означает? — спросил Джек после минутного молчания.

– Насколько понимаю, все просто, – Миа смотрела в пространство перед собой. — С точки зрения генетики, эта раса богомолов, чьи мумии вы нашли на корабле, – наши дальние родственники.

— Не только наши, — вставил Джек, — но и всего живого на Земле.

Том прокашлялся и, чувствуя, что не понимает, что происходит, задал вопрос:

– - Как это вообще возможно?

– Панспермия, – вдруг и неожиданно для самого себя выдал Свен.

– Ну да. Микроорганизмы, оказавшиеся каким-то образом в космосе, могут посеять жизнь на других планетах, – выступил в роли лектора Джек. – Есть теория, что так возникла жизнь на Земле. Но доктор Смит… эээ… Свен считает, я полагаю, что процесс мог пойти в обратном порядке.

Миа попыталась внести ясность:

– В смысле, что часть земной поверхности улетела в космос и заложила в отдаленной солнечной системе основы жизни, породившей насекомовидную расу?

– В кино видел, – Свен глуповато улыбнулся. – Потом они вернулись на историческую родину. И случилась большая война.

Завершился анализ двух первых образцов, и компьютер начал сличать результаты секвенирования с генотипом земных биологических видов. Первый образец ничего не дал. По второму на экране появилось название: Мезоникс.

Джек поднял брови, Миа тоже казалась удивленной. Том со Свеном мнения не имели.

– Это хорошо или плохо? – Том переводил взгляд с одного на другую.

– Ни так ни сяк, – внесла ясность Миа. – Но все равно удивительно. Видишь ли, пятьдесят миллионов лет назад эти отчасти похожие на волков существа жили и охотились на суше. Потом, под влиянием окружающей среды, типа изменений климата, нехватки еды, давления со стороны более крупных млекопитающих, они стали много времени проводить в воде. Постепенно, через миллионы лет естественного отбора, они превратились в морских животных, которых мы сегодня зовем дельфинами.

– Предки людей, – бормотал Джек. – Теперь предки дельфинов – картина начинает складываться.

Компьютер наконец закончил анализ ДНК из образца, относящегося к протопримату плези. Мии вдруг пришло в голову задать компьютеру произвести сравнительный анализ ДНК, найденной в банке инкубатора, с уже секвенированным ею геномом плези, выпущенного на поверхность.

– Инкубационный тубус использовал этот самый образец для выращивания архаичного примата, как вы видели, почти до взрослого возраста, – пояснила она.

– До момента извлечения из искусственной матки и катапультирования во внешний мир, – сказал Джек. – Но, если они из одного образца, они должны быть идентичны. И что тут сравнивать?

Компьютер выделил один участок ДНК и замигал красным.

– Вот эта часть не совпадает, – Миа ввела команду выделить несовпадения.

– Ошибка в репликации? – спросил Джек.

У Мии перехватило дыхание.

– Ошибка в одном гене изменила производимый им белок и его воздействие на организм.

– Мутация, – Джек как завороженный следил за пальцами Мии, летавшими над клавиатурой. – Что за ген?

Через секунду они узнали ответ.

– Моноаминоксидаза А, – сообщила она. – Также известная как MAOA.

– Отлично, – согласился Том. – И что?

– Он отвечает за насилие и агрессию, – просветил их Джек.

На лбу у Мии собрались складки, как бывало всякий раз, когда она глубоко сосредоточивалась на какой-либо задаче.

— Его еще называют ген война. Моноаминоксидаза А – это фермент, который подавляет нейромедиаторы в мозгу: дофамин, норэпинефрин, серотонин. Ген MAOA помогает регулировать этот фермент. У человека могут быть разные версии гена MAOA, что проявляется в разных уровнях активности фермента. То есть люди с геном MAOA-L вырабатывают меньше этого фермента и больше склонны к насилию, тогда как носители версии MAOA-H вырабатывают больше фермента и больше склонны к проявлению эмпатии и доброты.