— Догадайся, Софийка, — и кривая ухмылка. — Вижу, что догадалась.

У нее перехватило дыхание.

— Эрих, что происходит. Что бы задумал?

— Вот и увидишь! — Пауза, а следом еще одна кривая ухмылка. — За него переживаешь? Правильно делаешь, тебе есть о чем переживать.

Она оглянулась, в заднем окне открывалось прекрасное обозрение безлюдной трасы. А затем… на её глазах из-под земли полез туман. Такой густой, казалось, и не туман это вовсе, а теплое парное молоко.

Следом из тумана вынырнуло знакомое авто.

— А вот и непрошенный гость.

Какое-то время Эрих задумчиво разглядывал пассажирку, затем вышел из машины, обошел авто, открыл дверцу с другой стороны, и вытащил Софию из автомобиля. Схватил её за плечо.

— Эрих, что ты…

— Не дергайся! — приказал, с кривой ухмылкой наблюдая, как из притормозившей машины выходит Марк.

София бросила взгляд в его сторону. Марк был напряжен, его сосредоточенный взгляд бегал от старшего брата — к ней, и обратно. Никогда еще не доводилось ей видеть Марка… паникующим.

«Нет, это не паника… Он растерян! И он боится своего брата. Что ж, дела действительно плохи».

— Не трогай её, Эрих, — Марк замер у своей машины, что остановилась в трех метрах. — Не трогай, я виноват, со мной разбирайся!

— Как благородно! — рассмеялся Эрих, делая шаг вперед, и таким образом заступая собой Софию. — А толку с таких разборок? Мне не ты нужен, мне нужна моя сафрон!

София стояла позади, видела шею Эриха, плечи. У нее даже мысли не возникало напасть или как-то по-другому отвлечь старшего брата от младшего. Она понимала, такой враг ей не по силам.

— Она тебя не любит!

София видела, что, несмотря на умение держать себя в руках, Марк борется с собственным страхом. Но то, что страх был, проявлялось на каждом шагу. Стоило Эриху сделать хоть одно чуть более резкое движение — и Марк сжимал кулак, будто готовясь дать отпор.

Эрих же, наоборот, казался расслабленным. Но на этот счет София тоже не обманывалась — только казался.

— Я понимаю, не любит — ответил Эрих спокойно. — Она любит тебя, моего родного брата, которого я столетие назад попросил присмотреть за моей невестой!

Эмоции такие прорвались сквозь броню невозмутимости, и окончание фразы Эрих яростно прокричал:

— Моей невестой! Моей! Тамара была моей невестой! Как ты посмел даже смотреть на неё?! Она была моей!

— Она была тебе не нужна! — Марк сделал шаг вперед. — И в какой-то момент это стало понятно даже ей, ты не потрудился скрыть правду! Ты спал с Эльзой, которая была её кузиной, и которая жила в доме родителей твоей невесты! Ты, Эрих, ты! Ты это делал! И смеешь после этого обвинять меня!?

София была так близко, она не просто видела, а каким-то образом ощущала, как эти слова пробивают бреши в ноймановской броне. Его было неприятно это слышать.

Она также поняла, что Эрих не знает всего. Не знает, что именно Марк подтолкнул Эриха к интрижке с Эльзой.

— Тебе хватило наглости пойти на подобное! — Марк ударил рукой по капоту своего авто, глянцевая поверхность послушно прогнулась. — Ты не сдерживал себя ни в чем! Никогда не умел, никогда не пытался! А я её любил! Она мне была нужна тогда, нужна и сейчас, любая!

— Она моя женщина, она была создана для меня!

— Поэтому тебе приходиться удерживать её рядом силой?

София увидела, как Эрих слегка повернул голову, будто намереваясь посмотреть на неё, но остановился на половине движения. Будто понял, что поддался на манипуляцию, и резко её оборвал.

— Не забывай, почему ты меня просил присматривать за Тамарой! — продолжал давить Марк. — Изначально приглядывать за невестой было твоей обязанностью, как её ктарха, но ты не хотел! Тебе было плевать на твою, как ты выразился, женщину. Какой она вырастет! Кто рядом с ней! Кто обижает, кто влияет! Ты не желал всего этого знать!

— Зато сейчас мне не плевать! — Некая безумная решимость промелькнула на его лице. — И сейчас всё по-другому, она уже не Тамара! Она другая!

— Другая! — подтвердил Марк ядовито. — Но она снова тебя не приняла, Эрих. Ты можешь её убить, но это ничего не изменит? Посмотри на неё, да она тебя боится! Разве такие чувства должен вызывать… жених?

— Не ей решать!

— А кому это решать? Хочешь, чтобы все было, как с Тамарой?